Победа Российской Императорской Армии под Измаилом 11 декабря 1790 года имела большое военно-политическое значение. Турция, под влиянием крупных поражений, стала склоняться к необходимости мирных переговоров с Россией. Императрица Екатерина 2-я тоже принимала меры к заключению мира, так как Россия несла тяжелое бремя войны на двух театрах, в армию было взято около полумиллиона рекрутов, и среди крестьянства вспыхивали волнения. Часть английской общественности с целью воспрепятствовать дальнейшему укреплению России на Черном море призывала правительство принять «эфективные меры против России, сжечь русские верфи в Архангельске, потопить русский флот в Севастополе». Виллиям Питт Младший — глава английского правительства потребовал от парламента кредитов на войну с Россией.
В Англии приступили к снаряжению флота в 36 линейных кораблей, Пруссия объявила мобилизацию, готовясь улучить момент, чтобы занять Торн и Данциг. Но политика Питта встретила отказ в парламенте со стороны оппозиции, которая была против разрыва с Россией.
В мае 1789 года во Франции вспыхнула революция.
В этой сложной политической обстановке ни Пруссия, уже заключившая с Турцией союзный договор, ни Англия, не решились выступить в открытой войне против России. Но им все же удалось сорвать русско-турецкие переговоры…
С горы Айя, близ Балаклавы, 28 июня 1791 года русскими наблюдательными постами далеко от берега был обнаружен турецкий флот в составе 50 вымпелов.
Из Феодосии через несколько дней в Севастополе было получено сообщение, что в море замечен неприятельский флот, шедший в направлении к Анапе. Адмирал Ушаков при первом благоприятном ветре повел Севастопольскую эскадру в море. 12-го июля, к западу от Балаклавы, в полдень оба флота встретились. Об этой встрече Ушаков доносил Потемкину:
«Четыре дня сряду ходил я с флотом соединенно и прилагая все возможное старание, дабы его атаковать… Многократно чинил за ним со всею возможностью погони, но когда я был на ветре, всегда он старался клониться от нашего флота и искал случая выиграть ветер».
Несмотря на численное превосходство сил, турецкий адмирал Гусейн-паша всячески избегал сражения.
После четырехдневного маневрирования флоты разошлись. Ожидая каждую минуту сражения, экипажи русской эскадры в течении 96 часов не покидали своих постов и были очень утомлены.
Спустя две недели после прихода в Севастополь, русский флот вновь вышел в море и взял курс на юго-запад. Пользуясь попутным ветром, под всеми парусами, в течение двух суток безостановочного плавания, он достиг турецких берегов. Адмирал Ушаков повел эскадру вдоль побережья к югу.
Турецкий флот в это время стоял у мыса Калиакрия. Он состоял из четырех эскадр, прибывших из Константинополя, Алжира, Туниса и других турецких портов Средиземного моря. В его составе находились 18 линейных кораблей, 17 фрегатов и 43 мелких судов. Артиллерийское его вооружение превышало 1.500 орудий и во главе с Главнокомандующим Гуссейн-пашой было еще восемь адмиралов. Будучи недалеко от Босфора и укрывшись под защиту береговых батарей, Гуссейн-паша чувствовал себя в полной безопасности. По случаю магометанского праздника «Рамазан» часть команд была отпущена на берег.
Совершенно неожиданно, утром 31-го июля на горизонте появилась Севастопольская эскадра в составе 16 линейных кораблей, всего лишь двух фрегатов, двух бомбардирских судов и 19 крейсерских судов. Чем ближе подходила русская эскадра, тем яснее становилась решимость ее флагмана атаковать турецкий флот.
Внимательно изучив расположение неприятельского флота, адмирал Ушаков принял чрезвычайно смелое решение: он направил эскадру между берегом и турецким флотом. Чтобы не терять ветер и времени на перестройку строя, Черноморская эскадра, в трех колоннах уверенно пошла в непосредственной близости от берега.
Обстреливаемая с береговых батарей она продолжала идти вперед, Отрезав неприятельские корабли от берега, лишив их части экипажей и сохранив наветренное положение, русская эскадра заняла выгодную позицию. Турецкие же береговые батареи вскоре вынуждены были замолчать, так как русские корабли оказались между ними и турецким флотом и, продолжая стрельбу, они попадали в своих.
Отлично использовав момент внезапности, адмирал Ушаков вызвал смятение и панику на турецком флоте.
«Неприятель», писал Ушаков в своем донесении Потемкину, «устрашенный нечаянным приходом нашего флота, проиграв ветер, отрубил якоря, лег на паруса и был в замешательстве…» При этом их корабли сталкивались и терпели аварии. Пытаясь построить линию баталии старший флагман Гуссейн-паша приводил корабли то на правый, то на левый галс.
Один из младших флагманов, Сеид-Али, увидев, как растерялся Гуссейн-паша, командуя авангардом, сам стал строить линию баталии, лег на левый галс и за ним пошли остальные корабли.
Чтобы лучше использовать всю свою артиллерию и не дать возможности туркам привести флот в порядок, адмирал Ушаков перестраивает свою эскадру из трехкильватерной колонны в одну колонну и поднимает один за другим сигналы: «Прибавить парусов!», «Нести все возможные паруса!». Черноморская эскадра с максимальной скоростью догоняла неприятеля, на ходу перестраиваясь в боевую кильватерную линию. Сам же Ушаков, не дожидаясь пока его корабли построят кильватерную колонну, выводит из нее свой флагманский корабль «Рождество Христово», чтобы догнать флагманский корабль Сеида-Али, начальника турецкого авангарда.
Подходит к нему на дистанцию полукабельтова (кабельтов — 185,2 метра) и, обойдя с носа, решительно атакует его. Получив серьезные повреждения, корабль Сеида-Али склонился, чтобы укрыться за другими кораблями. Ушаков, преследуя его, подошел к нему под самую корму и поразил губительным продольным залпом (при продольном залпе ядра и картечь бьют вдоль диаметральной плоскости судна, увеличивая поражение). Чтобы добиться решительного результата, Ушаков сигналом приказал всей эскадре спуститься к неприятелю на самую близкую дистанцию.
Одним из следующих сигналов было: «Вести бой всей линией!»
Линейным кораблям «Александру», «Иоанну Предтече» и «Федору Стратилату», следовавшим за ним и ближе других находившимся к противнику, Ушаков приказал: «Окружить передовые бегущие корабли!»
Для атаки их был использован и резерв, состоявший из 2 фрегатов и 2 бомбардирских судов. Черноморский флот гнал турецкий и в результате успешных действий против передовых бегущих, а также флагманских кораблей, неприятельский флот пришел в еще большее расстройство. По словам Ушакова, он был «весьма разбит, замешан, стеснен так, что неприятельские корабли сами друг друга били своими выстрелами, наш же флот всею линией передовыми и задними кораблями, совсем его окружил и производил с отличной живостью жестокий огонь…» К темноте противник был совершенно разбит и думал только о спасении.
При преследовании противника Ушаков использовал и легкие крейсерские суда. Они составили второй резервный отряд. Немало легких турецких судов он заставил выброситься на берег, сжег и затопил.
Лишь наступившая темнота ночи и маловетрие спасли турецкий флот от пленения.
На следующее утро он оказался разбросанным между Варной и Босфором.
«Турки даже не знают», писал Императрице Екатерине Потемкин, «куда девались рассеянные их корабли; многие бросило на Анатолийский берег. Шесть вошли ночью в Константинопольский канал (Босфор) весьма поврежденные. Адмиральский корабль (флагманский корабль адмирала Сеид-Али) тонул и просил о помощи. Пушечными их выстрелами встревожен султан и весь город. Днем султан увидел разбитые их корабли без мачт, со множеством раненых».
Успешные действия русской армии и разгром турецкого флота при Калиакрии ускорили решение султана начать мирные переговоры с Россией.
Когда эскадра Ушакова после сражения направилась к Константинополю искать неприятельский флот, то в море было встречено посыльное судно от командующего русскими войсками генерала Репнина с известием о заключении перемирия с Турцией и прекращении военных действий.
Отметив эту радостную весть артиллерийским салютом, Ушаков взял курс на Севастополь.
Мир между Россией и Турцией был подписан в Яссах 29 декабря 1791 года. Сражение при Калиакрии 31 июля 1791 года было заключительным аккордом ряда других предшествующих сражений: 3 июля 1788 г. — при острове Фидониси; 16 мая 1790 г. — крейсерство в районе Синопа-Карасу; 5 июня 1790 г. — крейсерство в районе Синоп, Карасу, Анапа; 8 июля 1790 г. сражение в Керченском проливе; 28-29 августа 1790 г. — сражение при Тендре (между Аккерманом и Тендрой).
Во всех этих сражениях молодая Севастопольская эскадра одержала блестящие победы над противником, численно превосходящим, обладавшим более мощной артиллерией и более быстроходными кораблями.
В 1790 году ее возглавил, в возрасте 48 лет, контр-адмирал Федор Федорович Ушаков. Победа при Фидониси была одержана только благодаря смелости и инициативе Ушакова, который в момент сражения был чине капитан-бригадира командиром линейного корабля «Св. Павел» и вместе с тем, в качестве младшего флагмана, возглавлял авангард Севастопольской эскадры.
Контр-адмирал Войнович, командующий Севастопольской эскадрой, настолько растерялся перед численно превосходящей турецкой эскадрой, что умолил Ушакова взять на себя ответственность боя.
Размеры статьи не позволяют тактически разобрать все выше указанные морские сражения, каждое в отдельности.
Упорная и напряженная война с Турцией, насыщенная многими боями на море, разведками у Анатолийского берега Севастопольской эскадры и действия Днепро-Бугской (Лиманской) речной флотилии на побережье Днепра и Лимана, у Кинбурна, Очакова и Измаила, явились первым боевым крещением молодого Черноморского флота. Берега обширной Ахтиарской (Севастопольской) бухты в 80-х годах 18-го века были пустынны и безлюдны. Время от времени тут появлялись турецкие корабли. Последний раз они пришли сюда в 1778 г., чтобы высадить десант на Крымское побережье. Но генерал А. В. Суворов, командовавший русскими войсками в Крыму, к этому времени уже построил на берегах Ахтиарской бухты первые батареи и не допустил высадки десанта. Только в начале мая 1783 г. перед ней появились первые корабли под Андреевским флагом. Это была эскадра вице-адмирала Ф. А. Клокачева, в составе фрегатов «Победа», «Крым», «Поспешный», шхуны «Измаил» и других суден Азовской флотилии. Они и явились основой Черноморского флота.
Имя «Ушак-паша», данное турками Ушакову, приводило турецких моряков в трепет, а у русских он был прозван «морским Суворовым», особенно за его действия в Средиземном море в 1798-1800 гг.
Едва ли не самой лучшей оценкой Ушакова и Черноморского флота были слова поздравления, посланного Суворовым Ушакову по случаю взятия острова Корфу с его дотоле всеми считавшейся неприступной крепостью:
«Великий Петр наш жив! Что он, по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах, произнес, а именно: природа произвела Россию только одну, она соперницы не имеет то и теперь мы видим. Ура русскому флоту! Я теперь говорю самому себе: зачем не был я при Корфу, хотя мичманом!».
Г. Гельмерсен
(1 votes, average: 1.00 out of 5)
Loading ...Похожие статьи:
- ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ (№113)
- Федор Федорович Ушаков… Горацио Нельсон… – Г. фон Гельмерсен
- Адмирал Сенявин. – В. К. Пилкин
- №119 Ноябрь 1972 г.
- Черноморский Флот в войну 1914-1917 гг (Окончание) – Г. фон Гельмерсен
- Иван Константинович Айвазовский. – Г. фон Гельмерсен
- Хроника «Военной Были» ( № 125)
- Mоре. – А. Крапивин
- Черноморский Флот в войну 1914-1917 гг. (№119). – Г. М. фон Гельмерсен
Loading ...
В сражении у Фидониси 66-пушечный корабль Войновича подбил два 80-пушечных корабля турок и потопил шебеку. Граф Войнович был награжден орденом Св. Георгия 3 степени.