Бунт на эскадренных броненосцах «Князь Потемкин Таврический» и «Георгий Победоносец».
Воспоминания капитана 2 ранга Владимира Николаевича Бундаса.
В старческом доме в Шелль (Русский Дом Красного Креста) после длительной и мучительной болезни 25 февраля с. г. скончался Владимир Николаевич. Много ему пришлось видеть и пережить, служа в Черноморском флоте. Судьба играет человеком: революция 1917 г. столкнула нас, его — 1-го «Царского выпуска» Морского Корпуса со мной — последнего «Царского выпуска» Морского Е.И.В. Наследника Цесаревича Корпуса. Несмотря на такую разницу лет, мы скоро перешли на сердечное «ты». Уже много лет как у Владимира Николаевича были парализованы голосовые связки, ему было очень трудно говорить, а собеседнику трудно его понять. Это и было его трагедией. Он многое видел, много пережил, но не мог в полной мере устно поделиться своими воспоминаниями. Последний год своей жизни он провел живым трупом, парализованный сердечной болезнью и лишенный возможности говорить. Года за два до смерти он подарил мне свои воспоминания о службе в 1904, 1905 и 1906 годах в Черном море. Ввиду искажения многих фактов и событий этих годов как в иностранной литературе, так и в советском фильме, я считаю своим долгом на страницах «Военной Были», журнала, ищущего «Исторической Правды», привести полностью его воспоминания.
. . . . . . . . .
«В феврале 1905 года я снова был зачислен на «Георгий Победоносец», стоявший в вооруженном резерве — 24-часовая готовность. С первых чисел января стали ходить слухи о предстоящей покупке трех аргентинских крейсеров для русского флота. Слухи эти то появлялись, то исчезали, то подтверждались «сведущими лицами», то ими же опровергались. Официальные лица хранили полное молчание. Мичмана ловили эти слухи, постоянно говорили о них, их комментировали и строили надежды…
Еще в декабре 1904 года среди матросов стало замечаться не совсем спокойное настроение. Оно не выявлялась в каких-либо резких или недисциплинарных поступках, но смутно ощущалось офицерами. Караульная служба в экипажах была усилена, и в дежурство сразу стали назначать двух офицеров на каждый экипаж.
К середине февраля вопрос об аргентинских крейсерах разрешился в совершенно определенной форме. Предполагавшиеся к покупке крейсера получили временное название: «Крейсера Особого Назначения №№ 1, 2 и 3». Для каждого из них были назначены команды и офицерский состав из Черноморцев, и в первых числах апреля три воинских эшелона, каждый с полным составом для каждого крейсера, ушли из Севастополя по железной дороге в Либаву. Я был назначен на крейсер № 2, которым командовал капитан 2 ранга Колюпанов.
В Либаве нас ждали зафрахтованные в Германии пароходы, на которых мы должны были плыть в Аргентину…
В первых числах мая три воинских поезда повезли нас обратно из Либавы в Черное море. По дороге мы ознакомились с деталями Цусимской трагедии…
С началом кампании Черноморского флота, в 1905 году я был назначен вахтенным начальником на эскадренный броненосец «Ростислав», на котором в этом году поднял свой флаг вице-адмирал Кригер; кораблем командовал капитан 1 ранга Е. П. Рогуля. Всякое плавание на новом корабле полно интереса и содержания для любого молодого офицера, поэтому мое плавание в июне месяце прошло незаметно быстро и было поучительным. В первых числах июля эскадра пришла в Севастополь для пополнения запасов. При первом же съезде на берег я почувствовал, что атмосфера в городе носит признаки чего-то тревожного и беспокойного. В городе ходили слухи о ненадежности экипажных матросов, слухи неопределенные и, казалось, ни на чем не основанные. Но и на эскадре, видимо, не все шло обычным порядком.
Главный Командир Черноморского флота отдал приказ всем офицерам быть на кораблях к 10 часам вечера, а на берег съезжать только четверти офицерского состава. Разъяснений, чем вызываются эти строгости, не было дано. 12 или 13 июля был запрещен кому-либо съезд на берег, кроме лиц, посланных по делам службы.
16 июля эскадра снялась с якоря, и только в открытом море офицерам было сообщено, что на броненосце «Князь Потемкин Таврический» произошел бунт и эскадра идет ему навстречу, «чтобы уговорить бунтовщиков одуматься».
Эскадренный броненосец «Князь Потемкин Таврический», только что законченный постройкой, был в отдельном плавании и стоял у Тендровской косы, где должен был пройти курс артиллерийской стрельбы. Тендровская коса — узкая, безотрадная и пустынная песчаная полоса, выдающаяся в море на запад от Днепровско-Бугского лимана. Там, на Тендровской косе и произошла драма, после чего корабль перешел на Одесский рейд.
Утром 17 июля эскадра приблизилась к Одессе в строю кильватерной колонны и стала входить на Одесский рейд. На «Ростиславе» боевая тревога не была пробита, но плутонговым командирам и орудийной прислуге было приказано находиться на своих местах по боевому расписанию. Орудия не были заряжены.
Так ли это было и на других кораблях, сказать не берусь.
«Потемкин» стоял на якоре в глубине рейда и при нашем приближении снялся с якоря и, развернувшись, пошел на сближение с нами, направляясь к выходу в море. Как командир кормовой башни десятидюймовых орудий я находился в башне, что не позволяло мне видеть все, что происходит на рейде, но все время мне был виден «Потемкин». Он прошел контракурсом мимо «Ростислава» в расстоянии не более двух кабельтовых, что дало мне возможность рассмотреть его до мельчайших деталей при помощи Цейссовского бинокля. Ни одного человека не было видно ни на палубе, ни на мостике, ни на спардеке. Все наружное на палубе, что могло ограничить углы обстрела его орудий, отсутствовало; шлюпки были спущены и, вероятно, оставлены у места его якорной стоянки; все шлюпбалки и бортовые поручни убраны. За кормовой башней видна была струя воды из шланга: по-видимому, за башней стоял матрос и поливал палубу на случай возможного пожара. Видно было, что корабль приготовился к бою и мог в любой момент открыть огонь. Башни вращались и держали «Ростислава» под обстрелом.
Ко времени сближения с «Потемкиным» эскадра перестроилась в строй фронта и держалась на прежнем курсе. Момент перестроения я не заметил, все мое внимание было обращено на «Потемкина» и все, что происходило вне моего поля зрения осталось незамеченным. Постояв некоторое время с застопоренными машинами, эскадра повернула на 180 градусов и пошла в открытое море.
«Потемкин» лег на курс и вернулся к месту стоянки в Одессе. «Георгий Победоносец» остался на рейде и не пошел за эскадрой. О том, что произошло на «Георгии Победоносце» за это время и что послужило основанием для решения адмирала уйти с Одесского рейда, я узнал позднее, в открытом море.
В какой-то момент с «Георгия Победоносца» на «Ростислав» была передана ручным семафором следующая вызывающая, наглая фраза: «Прошу разрешения свезти офицеров на берег!».
Ростиславские сигнальщики, принимавшие семафор, видели, как на мостике «Георгия» один из офицеров вскочил на наружные поручни и, выстрелив в висок из револьвера, упал за борт. Это был, как стало известно потом, лейтенант Григорков.
Остальные офицеры были схвачены и связаны, а позднее высажены на берег у селения Дофиновка.
Нападение части команды на своих офицеров было настолько быстрым и внезапным, что они не успели оказать сопротивления. Два унтер-офицера, боровшиеся против насилия, были убиты.
Второй семафор с «Георгия», менее вызывающе-дерзкий, но издевательский, гласил: «Прошу позволить стать на якорь!»
Так кончился первый поход эскадры против «Потемкина». Второй поход протек в менее напряженной обстановке. В Севастополе адмирал Кригер получил приказание: «Выйти в море, разыскать «Потемкина» и заставить его сдаться».
Тем временем «Потемкин», простояв еще неделю в Одессе и выпустив по городу два 12- дюймовых снаряда, появился в Феодосии, но после неудачной попытки пополнить запасы угля, ушел по неизвестному направлению, а затем появился у Констанцы, где весь экипаж высадился на берег и отдался в распоряжение румынских властей. В момент восстания, еще на Тендре, были убиты: командир, капитан 1 ранга Голиков, старший офицер, капитан 2 ранга Гиляревский, лейтенант Неупокоев и старший врач Смирнов. Восстание произошло в обеденное время. Ничего не подозревавшие офицеры сидели за столом в кают-компании и были захвачены врасплох группой бунтовщиков. Эти офицеры, среди которых были и раненые, были свезены на восточный берег лимана. На броненосце остались прапорщик по морской части Алексеев и младший инженер-механик Колюжный. Первый, под угрозами бунтовщиков, выполнял на корабле обязанности штурмана, второй — старшего механика при переходе из Феодосии в Констанцу.
Из Констанцы «Потемкин» был переведен в Севастополь на буксире посланным для этой цели броненосцем «Чесма» с буксирными катерами в то время, как эскадра разыскивала взбунтовавшийся корабль у Кавказских берегов, где, как предполагалось, он мог натворить больших бед. Когда эскадра возвратилась в Севастополь, «Потемкин» и «Георгий» уже стояли на якорях, на своих обычных местах.
Немного позднее я встретил на берегу квартирмейстера В…го, с «Георгия Победоносца». С волнением в голосе он рассказал мне, что самоубийство Григоркова произвело потрясающее впечатление на матросов, очень его любивших, и послужило толчком к тому, что команда быстро одумалась, арестовала зачинщиков и принесла повинную»…
Вот точная копия воспоминаний Владимира Николаевича Бундаса, современника и очевидца бунта эскадренных броненосцев «Князь Потемкин Таврический» и «Георгий Победоносец».
Сообщил Г. М. фон-Гельмерсен
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading ...Похожие статьи:
- ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ (№113)
- №121 Март 1973 г.
- Иван Константинович Айвазовский. – Г. фон Гельмерсен
- Из воспоминаний гардемарина. – Н. Кулябко-Корецкий
- О бронепоездах Добровольческой армии (Окончание). – Анд. Алек. Власов.
- Об изображении св. Георгия на орденских крестах. – Евгений Молло
- ПОСЛЕДНИЕ… – А. Штром
- В первый раз (№113). – Г. А. Усаров
- Что произошло на “Пруте”. – П. А. Варнек
Loading ...