Ровно 200 лет тому назад, в царствование Императрицы Екатерины 2-й, в год славной победы русского флота у Чесмы, в родовом имении в Эстляндии родился Иван Федорович.
Пятнадцатилетним юношей (в 1785 г.) он поступает в Морской кадетский корпус. Стараниями Императрицы преподавателями в корпусе были опытные педагоги, любившие свое дело и умевшие привить воспитанникам любовь к морю. Юные годы Ивана Федоровича полны известий о блестящих победах Императорских армии и флота над турками. В 1783 году он узнает о зарождении Черноморского флота, о присоединении Крыма к России и основании «славного города» Севастополя, главной базы русского флота.
Летом 1787 года снова началась война с Турцией. Успехи русских на Черном море встревожили Англию, Пруссию и Швецию. Английские политики подстрекали Турцию, и они же возбуждали и пылкого Густава 3-го, мечтавшёго возвратить Швеции отнятые Петром Великим древние русские провинции: Финляндию, Карелию и Ингрию. Он рассчитывал, что Россия не сможет одновременно вести войну в Средиземном море и в Балтийском.
20 июня 1788 года, до объявления войны, он приступил к нашей пограничной крепости Нейшлоту, ввел сильный флот в Финский залив, где были захвачены два наших фрегата, и приказал нашему послу выехать из Стокгольма, после чего обратился к Императрице с требованиями, в числе которых были: возвращение Швеции принадлежащей России части Финляндии по Систербек, возвращение Турции Крыма, заключение при посредстве Швеции мира с Турцией и немедленное разоружение Балтийского флота.
Война эта застала нас врасплох: на финляндской границе войск почти не было, кроме гарнизонов в крепостях, а морские силы спешно готовились под начальством адмирала Грейга идти в Средиземное море на усиление нашей эскадры. Шведский же король сосредоточил на нашей границе значительные силы, что вызывало большие опасения за столицу. Поэтому Государыня спешно отправила к финляндской границе гвардию. Такое неожиданное покушение на Россию вызвало у нас очень сильный подъем патриотизма. Солдаты полков, отправляемых к границе, просили идти без обычных дневок, крестьяне выставляли для них бесплатно подводы и до 1.800 добровольцев поступили в ряды армии. В Петербурге почти не оставалось войск; а потому из церковников и праздношатающихся набрали два батальона, а из ямщиков казачий полк.
К нашему счастью, русские войска были воодушевлены желанием прогнать врага, а шведские войска не желали сражаться, находя, что король не имел права начинать войны с Россией. Наш флот готовился к походу в Средиземное море, и слава Богу, что начали войну, не дождавшись его ухода, когда столица наша осталась бы совсем беззащитной. Поход в Средиземное море был, конечно, отменен, и к эскадре стали готовить еще пять кораблей и два фрегата. Всего у Грейга собралось 17 кораблей, из коих пять были очень плохи. Вся вообще эскадра была с неполным комплектом людей, так как Средиземная эскадра была не мала и требовала пополнений. С большим трудом, за счет мастеровых кронштадтских мастерских, писарей из канцелярий и рекрутов удалось набрать необходимое число матросов. Морских офицеров, не занятых службой, тоже не было. И тогда, 27 мая 1788 года «по недостатку в офицерах», как написано об этом в биографии Крузенштерна, опубликованной в «Морском Сборнике» в 1869 году, последовало Высочайшее повеление Императрицы Екатерины 2-й выпустить из Морского корпуса всех гардемарин офицерами, даже и тех, которые, не окончив полного курса, были хоть один раз в море. Среди досрочно выпущенных был мичман Крузенштерн, и его назначили на 36-пушечный корабль «Мстислав».
Шведский флот под командой герцога Сюдерманландского состоял из 17 кораблей и семи больших фрегатов. Эта эскадра, вполне исправно снаряженная, полтора месяца готовилась в практическом плавании, а наша пошла в бой, будучи в море первый раз. Больше недели она крейсировала, а днем 6 июля 1788 года невдалеке от острова Гогланд русский флот встретился со шведским. После пятичасового упорного боя шведы ушли в Свеаборг. Обе эскадры потеряли по одному кораблю, но при этом русские взяли шведский вице-адмиральский корабль «Принц Густав», а шведы — наш корабль «Владислав», на котором был совершенно избит рангоут и корпус. Шведы пошли чиниться в Свеаборг, а Грейг, отослав в Кронштадт с ранеными четыре наиболее избитых корабля из своей эскадры, с остальными отошел к острову Сескар, где и произвел необходимые исправления. Затем, подойдя к Свеаборгу, он блокировал его до поздней осени, чем совершенно запер шведам выход в море. Русский флот остался хозяином в Финском заливе, захватывая транспорты с продовольствием и боевыми припасами, в которых нуждалась шведская армия.
В войне 1789-1790 гг. Крузенштерн участвовал в трех сражениях. В 1793 году, после заключения конвенции между Россией и Англией, направленной против революционной Франции, он был командирован уже в чине лейтенанта в Англию. Там, в этом же году он волонтером перешел на английском фрегате к берегам Северной Америки, где участвовал в сражении с французами. В 1795 году плавал от Северной Америки к малым Антильским островам, в Нидерландскую Гвиану и Бермудские острова. Летом 1796 года Крузенштерн вернулся в Англию. В 1797 году перешел к мысу Доброй Надежды, оттуда — в Индию, в Мадрас и Калькутту, крейсировал в Бенгальском заливе, перешел из Калькутты в Пенанг. Отсюда на купеческих судах перешел в Малакку и в 1798 году — в Кантон. Был произведен в капитан-лейтенанты 28 лет, и из них 10 лет плавания в тяжелых условиях парусного флота. Пробыв в Кантоне один год, Крузенштерн в 1799 году вернулся вокруг мыса Доброй Надежды через Англию в Кронштадт.
Прибыв из Англии он представил Императору Павлу две докладные записки. В одной из них Крузенштерн указывал, что «владеть Камчаткой и Алеутскими островами является средством для пробуждения российской торговли и не нужно будет платить англичанам, датчанам и шведам великие суммы за ост-индийские и китайские товары». Он предлагал троить на русских балтийских верфях корабли и, нагрузив их товарами для Российско-Американской компании, посылать из Балтийского моря через Атлантический, Индийский и Тихий океаны к северному побережью Америки. Компания нуждалась в таких товарах как хлеб, соль, порох, канаты, якоря и многие другие, которые приходилось доставлять из Европейской России. Снабжение русских поселений продовольствием и товарами, доставка инструментов и оборудование судов, строившихся Русско-Американской компанией в Охотске, были чрезвычайно затруднены. Все необходимое везли через Сибирь, по глухим таежным тропам, и путь был очень далеким, тяжелым, опасным, а главное дорого стоящим, так как все везли на подводах, для чего требовались тысячи лошадей. Путь продолжался около года, а иногда и больше. Дальнейшее расширение морского и охотничьего промыслов и бурное развитие торговли в дальневосточных водах потребовали детального изучения этих районов Тихого океана. Российско-Американская компания своими силами выполнить такую задачу не могла: она не располагала для этого ни квалифицированными моряками, ни кораблями, приспособленными для проведения исследовательских работ.
Так как моряки, водившие корабли компании, не имели еще достаточных знаний и опыта, Крузенштерн во втором докладе предложил ввести новый порядок подготовки хороших кадров моряков для торговых судов. Это было тем более важно, что вопрос о кадрах для торгового флота до того времени еще не был решен. Крузенштерн предлагал «чтобы к шестистам молодых людей из дворян, воспитываемых всегда в Морском кадетском корпусе для флота, сто из других состояний, которые хотя бы и назначены были служить на коммерческих судах, но долженствовали бы учиться вместе с кадетами. Сим образом можно было бы приобресть со временем людей, весьма полезных для государства». Эту сотню людей, по мнению Крузенштерна, следовало набирать из числа наиболее способных корабельных юнг.
И, наконец, кругосветные плавания могли бы способствовать воспитанию мужества и выносливости у личного состава флота.
Эти два проекта были оставлены Императором Павлом без внимания, очевидно потому, что оно все было поглощено действиями адмирала Ф. Ф. Ушакова в Средиземном море, в союзе с Турцией и Англией, против гегемонии Франции на Ионических островах.
Весной 1801 г. на престол вступил Император Александр 1-й. С его воцарением сменились и морской министр и глава коммерц-коллегии. Проекты Крузенштерна заинтересовали как морского министра Мордвинова, так и главу Российско-Американской компании Н. П. Резанова, который прекрасно понимал, что кругосветное плавание может принести компании большую пользу: такое плавание разрешило бы не только проблему снабжения факторий в Русской Америке необходимыми товарами, но и подняло бы значение и популярность компании как в России, так и заграницей. Компания продавала товары, главным образом пушнину, моржевые клыки, китовый ус и древесину, — Калифорнии, Китаю, Филиппинам, Чили, Канаде, Англии, Соединенным Штатам, Персии и Турции. Среди тихоокеанских стран одна только Япония не покупала товары компанейских купцов. Россия не раз предлагала Японии установить с нею торговые сношения, и в 1782 году японское правительство изъявило согласие вступить в переговоры, указав, что русский корабль может посетить для этой цели порт Нагасаки.
С этими доводами и при поддержке адмирала Н. С. Мордвинова и главы коммерц-коллегии графа Н. П. Румянцева, Н. П. Резанов обратился к Государю с ходатайством об удовлетворении проектов капитан лейтенанта Ивана Федоровича Крузенштерна. Император Александр 1-й удовлетворил это ходатайство: в июле 1802 года было решено отправить в кругосветное плавание два корабля. О подготовке первой кругосветной экспедиции русских кораблей знали не только в России, но и далеко за ее пределами. Надо было доказать всему миру, что русские моряки умеют не только славно воевать на море, но и никому не уступят и в искусстве кругосветного мореплавания…
«Экспедиция наша, — писал Крузенштерн, — казалось мне, будила внимание Европы. Удача в первом сего рода опыте была необходима, ибо в противном случае соотечественники мои были бы может еще на долгое время воспрещены. Завистники же России, по всему вероятию, порадовались (бы) такой неудаче».
Официальной целью экспедиции являлась доставка в Нагасаки русского посольства во главе с Н. П. Резановым, назначенным послом России в Японии. Расходы по организации кругосветного плавания покрывались совместно Российско-Американской компанией и русским правительством. Руководство экспедицией было возложено на Крузенштерна, а помощником его и командиром второго корабля был назначен его друг и соратник Юрий Федорович Лисанский, тоже много проплававший в английском флоте.
Морским министерством Лисанский с корабельным мастером Разумовым были отправлены в Англию приобрести суда, пригодные для столь далекого и трудного плавания. С большим трудом, так как английские судовладельцы старались сбыть уже отжившие суда, удалось им купить два шлюпа водоизмещением один — в 450, другой — в 370 тонн. В июне 1803 года Лисанский привел шлюпы в Россию. Более крупный был назван «Надеждой», а меньший, в 370 тонн, — «Невой».
«Мне советовали, — писал Крузенштерн, — принять несколько иностранных матросов, но я, зная преимущественные свойства российских, коих даже и английским предпочитаю, совету сему последовать не согласился».
Крузенштерн и Лисанский, которым пришлось плавать на английских кораблях, лично убедились в превосходстве русских матросов и ввиду предстоящих длительных, далеких от родных берегов плаваний настояли, чтобы набор как матросов, так и офицеров, был исключительно из добровольцев. Охотников оказалось очень много. «…Если принять всех охотников, явившихся с просьбами о назначении их в сие путешествие, — писал Крузенштерн, — то мог бы я укомплектовать многие и большие корабли отборными матросами российского флота». Пошел охотником и 16-летний кадет Коцебу…
Беря с собой молодого кадета Первого кадетского корпуса, своего дальнего родственника, в первое кругосветное плавание, юного и малосведущего в морском деле, Крузенштерн надеялся сформировать его и закалить для будущей службы в российском Императорском флоте. И он не ошибся!
Тщательно подбирался и офицерский состав. В поход с Крузенштерном пошли лучшие офицеры флота. Среди офицеров «Надежды» были такие опытные как старший лейтенант М. И. Ратманов — участник многих кампаний на Балтийском, Черном и Адриатическом морях, лейтенант Петр Головачев, мичман Фаддей Беллинсгаузен, впоследствии вместе с М. П. Лазаревым открывшие Антарктику. На «Неве» служили лейтенанты Павел Арбузов и Петр Повалишин, мичманы Федор Коведяев и Василий Берх, впоследствии видный историк флота, и другие. Именами этих офицеров русские мореплаватели впоследствии назвали острова, проливы, бухты и другие, открытые ими географические пункты.
Маршрут плавания, разработанный до мельчайших подробностей Крузенштерном и Лисанским, пролегал через Балтийское и Северное моря, с тем чтобы затем пересечь Атлантический океан и, обогнув Южную Америку, подойти к Гавайским островам. Отсюда «Нева» отправлялась к острову Кадьяк, где находилась главная контора Российско-Американской компании, взять там груз пушнины и доставить его в Кантон. Таков был план экспедиции.
14 ноября 1803 года русские корабли, впервые в истории русского флота, пересекли экватор.
У бразильского острова св. Екатерины вместо предположенных десяти дней задержались на пять недель: шлюп «Нева» не выдержал длительных штормов, фок и грот дали трещины и срочно потребовалось их заменить. Для этого понадобилось срубить в лесу два подходящих дерева, изготовить из них мачты, подтащить к «Неве» и установить. Замена мачт отняла много времени, так как все тяжелые работы при шлось выполнять вручную. В середине января 1804 г. «Нева» была готова продолжать плавание.
24 января оба шлюпа вышли в море. Теперь им предстояло, обогнув мыс Горн, выйти в Тихий океан и идти к Гавайским островам, где их пути должны были разойтись. «Неве» следовало идти к острову Кадьяк, а «Надежде» — в Японию, для доставки русского посольства, а затем на Камчатку, также за пушниной.
О трудностях плавания вокруг мыса Горн уже и в те времена много писалось, и это было известно Крузенштерну и Лисанскому. Одни капитаны — «морские волки», — «капгорнцы» — утверждали, что мимо мыса можно безопасно пройти только в декабре и январе; другие, — что лучшие месяцы для плавания в этом районе — апрель и май. Одни предлагали идти к мысу Горн через пролив Лемэр, отделяющий остров Штатов от Огненной Земли, другие, — что остров Штатов надо обходить с востока и ни в коем случае не идти проливом. Из-за задержки у острова св. Екатерины русские шлюпы могли подойти к мысу Горн лишь в феврале, то есть в наиболее опасный, по мнению иностранных моряков, для плавания период.
К вечеру 14 февраля, когда «Надежда» и «Нева» находились в районе Огненной Земли, погода резко ухудшилась, и разыгрался шторм. Холодный юго-восточный ветер жестоко рвал снасти, и огромные тяжелые волны ломали надстройки… Команда беспрерывно работала, промокшая до нитки, невзирая на леденящий холод, на валивший с ног ветер и на качку… Шлюпы то взбирались, как на верхний этаж огромного дома, на гребень свирепой волны, то с молниеносной быстротой ныряли в пропасть меж волн… Только 17 февраля начал успокаиваться разбушевавшийся океан.
19 февраля, десятиузловым ходом русские шлюпы обошли остров Штатов и к восьми часам утра 20 февраля оставили за кормой мыс Горн.
Русские моряки с честью выдержали смертельное испытание. Вскоре погода опять резко изменилась. Крутая, высокая волна затрудняла плавание шлюпов. 21 февраля корабли попали в полосу густого тумана и потеряли друг друга из виду.
29 апреля «Нева» встретилась с «Надеждой» у острова Нука-Хива. 6 мая «Надежда» и «Нева» покинули остров Нука-Хива, и Крузенштерн собрал интересные этнографические и географические сведения о Вашингтоновых островах и произвел их опись. На карте мира появились острова Нука-Хива, Уагуга, Уапоа, Моту-Ити, Гиау и Фаппуигу.
Крузенштерн повел суда на Камчатку. В полдень 13 мая русские корабли вновь пересекли экватор, только теперь — с юга на север. Дальнейший путь на Камчатку лежал мимо Гавайских островов.
В начале июля «Надежда» прибыла в Петропавловск — Камчатский После почти годового плавания (26 июля 1803 г. — 3 июля 1804 г.) оснастка корабля требовала ремонта и запас провианта был на исходе. Грузы для Российско-Американской компании были выгружены на берег, а взамен, для сохранения остойчивости корабля, погрузили в трюм несколько тысяч пудов балласта. Затем привели в порядок оснастку и погрузили провиант. К 17 августа корабль был готов к переходу в Японию.
26 августа «Надежда» покинула Авачинскую бухту, и началось тяжелое плавание к японским берегам. 29 августа спустился густой туман, — на палубе уже в трех метрах нельзя было ничего различить. Утром 31-го августа начался ливень, предвестник сильного шторма. Под медной обшивкой днища «Надежды» где-то обнаружилась течь, и команде пришлось беспрерывно выкачивать воду из трюма. Но самые большие испытания ожидали экипаж «Надежды» у японских берегов: корабль попал в «тайфун».
Об этой буре даже много проплававший Крузенштерн вспоминал так: «Ветер, постепенно усиливаясь, скрепчал в один час пополудни до такой степени, что мы с великой трудностью и опасностью могли закрепить марсели и нижние паруса, у которых шкоты и брасы, хотя и по большей части новые, были вдруг прерваны. Бесстрашие наших матросов, презиравших все опасности, действовало в сие время столько, что буря не могла унести ни одного паруса. В три часа пополудни рассвирепела наконец она до того, что изорвала все наши штормовые стаксели (косые паруса треугольной формы), под коими одними мы оставались… Ничто не могло противостоять жестокости шторма.
Сколько я ни слыхивал о тайфунах, случающихся у берегов китайских и японских, но подобного сему не мог себе представить. Надобно иметь дар стихотворства, чтобы живо описать ярость оного».
Буря, изорвав в клочья все паруса, несла корабль прямо на прибрежные скалы… Но Бог миловал: в последнее мгновение направление ветра изменилось, и «Надежда» была спасена от верной гибели. 27 сентября 1804 года «Надежда» пришла в Нагасаки.
Переговоры Резанова с японцами были безрезультатны. Японцы даже отказались принять подношения русского правительства японскому императору, сославшись на то, что в «сем случае должен был бы и японский император сделать российскому императору взаимные подарки, которые следовало бы отправить в С. — Петербург с нарочным посольством. Но сие невозможно, потому что государственные законы запрещают японцу отлучаться из своего отечества».
5 апреля «Надежда» покинула Нагасаки. Невзирая на запрещение японских властей, Крузенштерн произвел опись западного и северо-западного побережья японских островов, открыл и нанес на карту множество мысов и бухт, которым дал славные имена: мыс Грейга, мыс Россиян, мыс Гамалея, мыс Надежды, бухта Румянцевская и другие. Много времени Крузенштерн уделил изучению и описанию побережья Сахалина.
В этом районе были открыты и нанесены на карту мыс Сенявина, мыс Муловского, мыс Соймонова, залив Мордвинова и другие географические пункты.
Вскоре «Надежда» прибыла на Камчатку. Через две недели, ушедшие на разгрузку грузов, доставленных из Японии, «Надежда» вновь вышла в океан. Пройдя неизвестным до тех пор проливом Надежды, Крузенштерн подошел к мысу Терпения. Окончив описание восточного побережья Сахалина, он направился в южную часть Сахалинского залива. Наблюдения за удельным весом и цветом воды в заливе убедили Крузенштерна в том, что где-то в южной части залива в него впадает большая река. Это подтверждалось и тем, что вода в глубине залива была пресной. В поисках устья реки Крузенштерн пошел к берегу, но глубина быстро уменьшалась и, опасаясь посадить «Надежду» на мель, он был вынужден лечь на обратный курс и уйти в открытое море.
Река Амур была открыта через 43 года, в августе 1848 года, и тогда же был открыт и Татарский пролив. Честь этих открытий принадлежит Геннадию Ивановичу Невельскому, который исправил ошибку Крузенштерна, посчитавшего Сахалин полуостровом.
В середине августа 1805 года «Надежда» возвратилась на Камчатку, откуда после ремонта и пополнения запасов пошла в Кантон для встречи с «Невой». 22 ноября 1805 г. оба шлюпа перешли в бухту Вампу близ Кантона и там Крузенштерн и Лисанский успешно выполнили поручение Российско-Американской компании, выгодно продав меха и закупив китайские товары. Собрав сведения об этой стране, быте и нравах китайцев и их государственном устройстве, в феврале 1806 года «Надежда» и «Нева» пошли в дальний путь, через Южно Китайское море и Индийский океан, вокруг мыса Доброй Надежды, в Европу. В Зондском проливе им пришлось выдержать жестокий шторм. В середине апреля, у мыса Доброй Надежды корабли в тумане потеряли друг друга… Обогнув южную оконечность Африки, «Надежда» пошла к острову св. Елены, где была назначена встреча шлюпов. Здесь, узнав о войне между Россией и Францией, Крузенштерн во избежание встречи с французскими военными кораблями пошел не Английским каналом, около которого обычно крейсировали французские суда, а обогнув Англию с севера. Это было тем более необходимо, что часть пушек с «Надежды» была оставлена на Камчатке для защиты русских селений.
«Нева» бросила якорь на Кронштадтском рейде 22 июля 1806 г., а две недели спустя, 7 августа, сюда пришла и «Надежда». Историческое кругосветное плавание закончилось. На карту мира были нанесены новые острова, проливы, рифы, бухты и мысы. Русские моряки составили описание побережья Японии, Сахалина, Курильской гряды и других районов, по которым проходил их путь. Экспедиция изучила различные течения и открыла межпассатные противотечения в Атлантическом и Тихом океанах. Были собраны сведения о прозрачности, удельном весе, плотности и температуре морской воды на различных глубинах и другие данные, которые положили начало новой морской науке, — океанографии…
По возвращении в Россию, богатейшие коллекции, собранные Крузенштерном и Лисанским, были снабжены подробными описаниями. Они оба начали готовить к изданию свои труды, в которых сообщили все свои наблюдения в течение трехлетнего плавания. Крузенштерну удалось в 1809-1812 гг. опубликовать свой труд на казенный счет. Несмотря на сложность политической обстановки того времени в связи с Отечественной войной 1812 года, сочинение И. Ф. Крузенштерна было издано почти во всех европейских странах. Оно было переведено на французский, немецкий, английский, голландский, итальянский, датский и шведский языки.
В 1811 году Крузенштерн был назначен инспектором классов Морского корпуса. В 1815 году он взял отпуск по болезни и приступил к составлению необходимого мореплавателям «Атласа Южного моря». В 1823-27 гг. Крузенштерн издал «Атлас Южного моря» и «Собрание сочинений», разбирающих и поясняющих «Атлас».
В биографии, изданной Императорской Российской Академией Наук, указывалось что «Крузенштерн с обычным своим терпением и проницательностью принялся за разбор всей громадной массы сведений, накопившихся в продолжение целого столетия. Строго сортируя собранные материалы по степени их достоверности, он шаг за шагом восстанавливал стройный порядок в этом хаосе».
«Атлас» Крузенштерна был признан учеными всего мира.
Крузенштерн оказал большое влияние на дальнейшие русские кругосветные плавания. При его непосредственном участии были организованы путешествия Коцебу, Врангеля и Литке. Крузенштерн первым высказался о необходимости организации экспедиции к Южному полюсу и написал для нее инструкцию. Начальником был назначен по его предложению Ф. Ф. Беллинсгаузен.
В 1824 г. Крузенштерн был назначен членом Главного Правления училищ и комитета для устройства гражданских учебных заведений.
После восшествия на престол Императора Николая 1-го Крузенштерн производится в контр-адмиралы и в 1826 г. назначается снова инспектором классов и помощником директора Морского корпуса. В 1827 г. он становится директором корпуса. За семнадцать лет руководства Морским корпусом Крузенштерн провел много преобразований в системе воспитания и обучения кадет и гардемарин. Суровую дисциплину, существовавшую в Морском корпусе до царствования Государя Николая Павловича, он заменил новой системой воздействия на учащихся, справедливым и человечным отношением; основал библиотеку и музей, создал эскадру учебных кораблей и провел много других организационных мероприятий, направленных на улучшение системы преподавания. При прямой, непосредственной поддержке Государя Императора Николая Павловича он стремился привить учащимся любовь к морю и морской службе. В 1827 г. Крузенштерн создал при корпусе офицерские классы для дальнейшего обучения способных гардемарин, отлично окончивших корпус. Эти классы впоследствии были преобразованы в Морскую Академию.
Преклонный возраст и слабое здоровье вынудили его в 1842 г. выйти в отставку в чине адмирала. Он был назначен быть при Государе и умер 12 августа 1846 г. в Ревеле.
И. Ф. Крузенштерн состоял почетным членом Императорской Академии Наук, доктором философии Дерптского университета, членом-корреспондентом Лондонского Королевского Общества, французского Географического Института и других научных обществ.
При содействии правительства, на частные пожертвования, 6 ноября 1869 года, против здания Морского корпуса на Николаевской набережной Невы был открыт памятник первому русскому кругосветному плавателю и директору Морского корпуса Ивану Федоровичу Крузенштерну.
Имя его увековечено также и на карте мира. В его честь названы: гора на севере острова Новой Зеландии, мыс в заливе Коронации (Канада), губа на западном побережье полуострова Ямал, пролив между островами Матуа и Ловушки в Курильской гряде, острова в архипелаге Туамоту, в Маршалловом архипелаге, в цепи Радак и в Беринговом проливе, и надводные камни к юго-западу от Гавайских островов.
Г. фон Гельмерсен
(1 votes, average: 4.00 out of 5)
Loading ...Похожие статьи:
- К статье «Нумизматические памятники русской Америки». – Евгений Молло
- Андреевский флаг адмирала Брауна и фрегат «Геркулес». – А.Штром
- Учебное судно «Великая Княгиня Ксения Александровна». – Г.А. Усаров
- Хроника «Военной Были» (№105)
- Первые офицеры Российского Императорского флота русского происхождения. – Г. фон Гельмерсен
- ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ (№113)
- Иван Константинович Айвазовский. – Г. фон Гельмерсен
- Памяти капитана 2-го ранга Н.С. Чирикова. – В.М. Федоровский
- Сведения из формулярного списка эскадренного миноносца «Жуткий». – Н. С. Чириков
Loading ...