ВОЕННАЯ БЫЛЬ

Воспоминания вице-фельдфебеля роты Его Величества 166-го выпуска 1914 года.

За сравнительно короткий, срок учеб­ного года, мне, как вице-фельдфебелю роты Его Величества, пришлось принять участие либо в соста­ве корпуса, либо во главе взвода, либо в индивидуальном по­рядке, в различного рода событиях воен­ного, исторического или светского ха­рактера, имевших место, в тот год в нашем, не­забываемом старом Санкт-Петербурге. Я огра­ничусь перечнем самых ярких, моих, воспоми­наний.

— 17 февраля 1914 года, почему-то, вопреки давно установившемуся обычаю, наш корпус не ходил праздновать свой праздник к Царю, в Царское Село. Государь Император приехал, в этот день к нам в корпус. Встречен был Госу­дарь корпусом, в составе всех четырех рот, при кадетском духовом оркестре, в нашем огром­ном, втором по величине в Петербурге, двух­светном Сборном зале. При входе Государя, ди­ректор корпуса, никогда нами незабываемый генерал-лейтенант Федор Алексеевич Григо­рьев, полный, коренастый, туго подтянутый офицерским шарфом («Дядя Пуп», для обожавших его кадет), с белоснежными волосами и красиво расчесанной квадратной бородой, скомандовал своим громким баритональным басом: «Бата­льон смирно, слушай на-краул!..» Государь, как всегда, поздоровался с нашим корпусом — «Здорово, мои кадеты». После дружного отве­та, покатилось громкое бесконечное «ураааа!» под торжественные звуки Народного Гимна. Го­сударь медленно обходит фронт вытянувшихся кадет, останавливая свой взгляд, как нам каза­лось, на каждом из нас.

После обхода, построенного во взводной ко­лонне, батальона, Государь принял рапорты офицера-ординарца, мой, как вице-фельфебеля Государевой роты, двух кадет — ординар­ца, и «на посылках». Я, до сих пор, помню слова моего рапорта: «Ваше Императорское Величе­ство, в роте имени Вашего Императорского Величества никаких происшествий не случи­лось.»

Затем, торжественный молебен, с выносом к аналою, нашего старого знамени знаменщиком вице-унтер-офицером Шуваевым, при двух ассистентах, корпусных обер-офицерах. После молебна, возвращение знамени перед фронт ро­ты Его Величества и певчих на свои места. Ди­ректор корпуса вновь подает команду: «К цере­мониальному маршу… на один взвод дистан­ции… справа по взводно… батальон… направо… на плечо…» Первый взвод Царевой роты выхо­дит на линию линейных. Ротный командир по­дает команду, подхваченную командиром пер­вого взвода, колыхнулось знамя, горно-флейтисты и барабанщики грянули поход и взвод за взводом, поплыл батальон Первого кадетского корпуса церемониальным маршем перед своим Государем и Шефом.

При выходе первого взвода на линию, горно-флейтисты и барабанщики умолкли и кадетский оркестр, стоявший прямо перед Государем грянул наш марш «Августейший Кадет», напи­санный четырьмя кадетами: Климовым, Поговским, Шванком и Карлстедом в честь нашего ка­дета первого отделения 168 выпуска Наследни­ка Цесаревича Алексея Николаевича.

Шестнадцать взводов стройно проходят пе­ред своим Шефом но, это еще не все. За послед­ним взводом 4-ой роты, идет 17-й взвод — Пан­сион-приют имени Государыни Императрицы Александры Федоровны. Маленькие ребята во­зраста от 6 до 10 лет. Все сироты офицеров, го­товящиеся поступить в корпус и заменить от­цов в рядах славной Императорской армии. Форма у них — серо-синие курточки, с попе­речными погонами, с шитым вензелем «А. Ф.» и короной.

Государь остался с кадетами, во время завт­рака, в нашей огромной столовой. Мне помнится, что за моим первым столом сидел наш кадет Князь Иоанн Константинович, в Конногвардей­ской форме.

Затем, Государь обошел лазарет и отбыл из корпуса.

— Со взводом кадет, я присутствовал, снару­жи храма, при осящении Храма-Памятника 300-летия Дома Романовых. Во время торжествен­ной службы, пел хор военно-учебных заведе­ний, в котором, от нашего корпуса, участвова­ли мой младший брат Александр (13 лет) и его два товарища Дохтуров и Алпенников. Им всем были пожалованы юбилейные медали на черно- бело-желтой ленте, взвод же, находившийся вне храма, медалей не получил.

Вся постройка этого красивого белого храма прошла на моих глазах, так как каждую субботу, идя в отпуск в Казачьи казармы на Обвод­ном канале, к моему дяде, в то время, команди­ру 3-ей сотни лейб-гвардии Атаманского На­следника Цесаревича полка, я проходил мимо строящегося храма.

—Со взводом кадет, я был на открытии па­мятника Великому Князю Николаю Николае­вичу Старшему. Наш взвод стоял рядом со взво­дом сотни Николаевского кавалерийского учи­лища, с черноглазым красавцем вахмистром сотни Ив. Иван. Поповым, бывшим, впослед­ствии, моим однополчанином лейб-гв. в Атаман­ском полку.

— 6 января 1914 года, со взводом кадет, в Зимнем Дворце, на Крещенском параде. Преж­де чем занять отведенное нам место в одном из зал Дворца, кадеты воспользовались любезным приглашением Преображенцев привести себя в порядок и почиститься в помещении их Роты Его Величества, соединенном, как известно, с Зимним дворцом. Незадолго до прибытия Госу­даря, помню быстрый обход представлявшихся частей Великим Князем Николаем Нико­лаевичем и его резкие короткие замеча­ния, касающиеся аммуниции, выправки и равнения. Среди группы офицеров гвар­дии, вне строя, мне, казаку, особенно приятно было видеть двух знакомых мне лейб-атаманцев, в их скромной и вместе с тем элегантной парадной (бальной) форме, при клычах и в чакчирах, с двойным лампасом, длин­ную представительную фигуру хорунжего Але­ксея Ивановича Иловайского и красавца брюне­та хорунжего Николая Николаевича Шамшева, позже, 8 сентября 1915 г. сложившего свою го­лову в лесу у деревни Лопоць, во время атаки трех спешенных сотен Атаманского полка про­тив немецкой пехоты. За эту атаку Шамшев по­лучил посмертный орден Св. Георгия а мне она памятна, так как в ее момент, я временно ко­мандовал 3-й сотней и моя сотня первая подня­лась в эту памятную атаку.

— В персональном порядке, как вице-фельд­фебель Роты Его Величества Первого кадетско­го корпуса, я был назначен для присутствия на благотворительном балу, устроенном под покро­вительством Великой Княгини Марии Павлов­ны Старшей. Совершенно не помню — какие я получил тогда инструкции, но знаю, что от кор­пуса, я получил на «представительство» по пять золотых рублей в сутки. После представления Великой Княгине, меня определили в киоск, для помощи двум, очень милым, дамам.

— На крестинах сына нашего кадета Кня­зя Иоанна Константиновича, Князя Всеволода, я присутствовал также как вице-фельдфебель Царевой роты его родного корпуса. Крестины происходили в домовой церкви Мраморного дворца, причем хором управлял сам отец ново­рожденного — Князь Иоанн Константинович. Кроме многочисленной семьи деда Великого Князя Константина Константиновича, было очень много приглашенных и церковь была пе­реполнена. Присутствовали представители Гвардии и всех Шефских частей.

— Снова, в Мраморном дверце, на первый день Святой Пасхи, чтобы поздравить и похри­стосоваться с Великим Князем Константином Константиновичем и членами Его семьи. Обыч­но, в этот день, присутствующие получали же­тоны-яйца. Я, до сих пор, как-то сохранил два таких жетона. Первый я получил, значительно раньше, вероятно в 1908 или 1909 году.

— В Эрмитажном театре состоялось первое представление оперы Вагнера «Парсифаль». Насколько я помню, это было первое ее пред­ставление в России, после 50-летнего запрета, наложенного на нее автором. В наш корпус, от Двора, был прислан один билет на это знамена­тельное представление.

— Во все институты на балы к нам в корпус присылалось некоторое количество приглаше­ний и, как вице-фельдфебель, я должен был бывать постоянно. Помню, на балу в Ксениинском институте мне пришлось танцевать кадриль в паре с нашим кадетом Князем Иоан­ном Константиновичем. Во время одной из фи­гур, когда мы оказались вдвоем с ним, он мне сказал «почему ты мне не говоришь «ты», ведь мы с тобой одного корпуса».

***

Много позже всего описанного, уже будучи офицером лейб-гвардии Атаманского полка, по­сле моего первого ранения в феврале 1915 года, я попал в Петроград и навестил родной корпус и моего воспитателя полковника Николая Вла­димировича князя Химшиева, совершенно ис­ключительного воспитателя и благороднейшего человека. В этот день, он вручил мне, как пода­рок от корпуса, специально для меня заказан­ный серебряный нагрудный знак нашего кор­пуса с надписью, на обратной стороне,

«Вице-фельдфебелю Алексею Михайлову 1-му 1913 — 1914 г.»

Этот знак я сохранил до сих пор.

Алексей Михайлов

Голосовать

(Не оценивали)

 Loading ...

Похожие статьи:

• № 129 Сентябрь 1974 г.
• Российский Военно-исторический Архив-музей в Париже. – Алексей Геринг
• «Новая порода людей» Императрицы Екатерины и первый Кадетский Корпус. – К. Н. де-Рошфор
• №110 Май 1971 г.
• № 127 Март 1974 года
• Ташкентский Наследника Цесаревича Алексея Николаевича кадетский корпус. – П. И. Крылов
• Кадетский корпус в Сараево. – А. Г. Невзоров
• №109 Март 1971 года
• № 126 Январь 1974 года