КИЕВСКИЕ ГУСАРЫ
В этом году официально исполняется трехсотлетие со дня основания Киевского гусарского полка (1668 г.), хотя фактически полк начал существовать в 1662-м году и о восстановлении этого старшинства хлопотали в 1912 году. В этом году, в Киеве (я был уже в полку), полк праздновал свое 250-летие. Празднование было горжественное. Был устроен обед в саду Купеческого Собрания и большой прием днем 30 сентября, в день нашего полкового праздника( в то время 17 сентября). Полк получил много подарков — чудную братину от города Киева (с 1775 года полк всегда назывался Киевским, будь то гусарские, драгунским, кирасирским, карабинерным, легко-конным). От полков своей дивизии тоже были подарки. Был подарок и от военного министра генерала Сухомлинова (Он был связан с полком тем, что во время турецкой войны получил Орден Св. Георгия, делая разведку с нашим разъездом как офицер Генерального Штаба).
Хотя конница, как род оружия, перестала существовать, но долгое время она играла большую роль на полях сражений, и ее роль и значение в военной истории останется навсегда. Каждому офицеру дорога память о его полке, и я просил бы Вас напечатать в нашем журнале следующее мое обращение:
«Всех бывших офицеров Киевского гусарского полка, а также лиц, бывших близкими полку, прошу сообщить мне все, что они помнят или знают, для составления Памятки полка».
От Генерального Штаба полковника Ставровича я слышал интересный расказ, который, как мне кажется, не должен быть забытым: после разгрома турецкой армии под Сарыкамышем, к нему подошел турецкий офицер и, вручая свою саблю, просил потом вернуть ее ему, так как это его родовая святыня, взятая его предком в бою под Веной, и он надеется, что полковник, как офицер, поймет его.
Держа свое слово, полковник Ставрович оправил саблю в кавказские ножны и постоянно носил ее при себе. В момент эвакуации он оказался на английском военном корабле и подумал, что вот какой игрой случая, он явится по указанному ему адресу и вручит турецкому офицеру его саблю. Не имея права сохранить при себе оружие на чужом военном корабле, он сдал саблю английскому офицеру, объяснив ему историю этого оружия и попросив вернуть ее ему в Константинополе. Предполагая встретить в английском офицере те же чувства, что были и у него и у турецкого офицера, он жестоко ошибся. В порту его похлопали по плечу и попросили сойти на берег, а офицер, завладевший саблей, быстро скрылся за какими-то надстройками на палубе корабля…
М. Рейтлингер
5-й драгунский полк Российской армии почему-то произносил свое название — КарГО- польский полк. Я прожил в городе КАргополе 10 лет. Мой отец был там Уездным членом Олонецкого Окружного Суда по ргопольскому уезду. Город Каргополь находится в 82-х верстах от станции Няндома, железной дороги Вологда — Архангельск, в 3 верстах от устья реки Онеги. Жители его называются КаргоПОльцы или КаргоПОлы. Город произошел от бывшего Каргино поле. Карга это серая ворона, которых здесь водится огромное количество. Как могло случиться, что ни гг. командиры полка, ни офицеры никогда не поинтересовались своим городом?! Если еще есть на свете гг. офицеры КаргоПОльские драгуны, может они мне объяснят эту загадку?
Ефимов
К воспоминаниям генерала Е. А. Милодановича «Вильна-Люблин»
(«Военная Быль» № 79, май 1966 г.)
Две маленьких фактических поправки к этой в высшей степени интересной статье — воспоминаниям.
Вспоминая события своей жизни осенью 1912 г., генерал Милоданович пишет, что на должность генерал-квартирмейстера штаба Московского Военного Округа был назначен генерал Серебряков. В действительности назначен был, с производством в генерал-майоры, полковник И. К. Серебренников, бывший до того командиром 7-го Финляндского стрелкового полка. Между прочим, при объявлении войны генерал Серебренников был назначен генерал-квартирмейстером штаба 5-й армии, формировавшегося из штаба Московского Военного Округа, но пробыл в этой должности очень недолго. Уже в вагоне, по пути на фронт, командующий 5-й армией генерал Плеве обнаружил, что генерал-квартирмейстер не озаботился получением карт всего района, где армия должна была разворачиваться, и немедленно отрешил его от должности.
Вторая замеченная мною неточность: в состав 14-го корпуса входил, как в 1912 году, так и к началу войны, не 14-й Саперный батальон, как указано в воспоминаниях, а 8-й. 1-й же Саперный батальон входил в состав 21-го корпуса и стоял в Киеве.
Неточности эти, конечно, не имеют существенного значения. Надо надеяться, что генерал Милоданович оставил воспоминания и о боевых действиях 14-го корпуса в 1914-15 гг. и они будут опубликованы. Это явилось бы очень ценным материалом для истории Императорской армии и ее боевых действий в 1914-17 гг.
В. Б. -К.
К статье о Персидской Казачьей бригаде
(№ 89 «ВОЕННОЙ БЫЛИ», январь 1968 года)
Штабс-ротмистр Высоцкий просил исправить две ошибки, вкравшиеся в статью: 1) на стр. 15-й, на фотографии генерала Майделя совершенно нет, а только инструктора пехотных частей дивизии и один артиллерист; 2) неправильно напечатана фамилия полковника Косоговского. Это-автор известной книги, изданной в Советском Союзе, «Из Тегеранского Дневника», в которой он описывает убийство Надир Шаха, последовавшие события и нравы тогдашней Персии 1896-1898 г., а так же и роль Казачьей бригады в то время. В статье он назван «Косиговский.
К ПОЛЕМИКЕ Е. КОВАЛЕВА С Г. РАУХОМ О БОЕ С БУДЕННЫМ В ЯНВАРЕ 1920 г.
Бригада генерала Барбовича прошла Батайск. Она пересекла на переезде железнодорожное полотно, заставленное вагонами, и вышла в степь, по дороге на Ольгинскую.
Вправо от нас показались отдельные всадники, на рысях и переходя в галоп уходившие к железной дороге. Вскоре они покрыли все заснеженное поле. За ними рысила, отходя, последняя лава топорковцев.
Вся бригада построила фронт и взяла шашки к бою, имея перед собой, от дороги до заледенелых придонских низин, пулеметы на санях и на тачанках.
Вскоре показалась густая лава противника. Встреченная огнем всех пулеметов, она повернула. Бригада бросилась за нею. Хотя мороз сделал наст твердым, широкая накатанная дорога все же привлекала бегущих. По ней уходили и тачанки, преследуемые нашим правым флангом, который, увлеченный погоней, миновал недвижно стоявшую правее дороги в густой резервной колонне конную массу силой около бригады. Против нее кубанцы и терцы только начинали приходить в порядок. Посланный назад трубач, вместо «по переднему уступу!», играл «назад взводами заезжай!»
Наступил решительный момент: ударит ли на нас этот резерв всей своей массой? Дело решил один пулемет, открывший с бугра, частью через своих же всадников, огонь по красной бригаде. Она рванулась не назад, а в сторону дороги, и на миг покрыла ее, догнав нас и проскакав через наших. Многие из красных всадников были в городских черных пальто и чуть ли не в калошах.
Пулемет, открывший огонь по красному резерву, принадлежал, думается, гвардейской кавалерии, так как возле него я видел всадников с пиками (в то время конная гвардия имела на вооружении немецкие черные трубчатые пики с медными шишками для укрепления флюгеров 1) и насчитывала в своем составе много немцев-колонистов).
Разгоряченный скачкой, штабс-ротмистр С. Креммер, командир эскадрона лейб-Псковичей, бросился в лоб на действующий красный пулемет и вместе со своим сильным темно-гнедым конем попал в сноп пуль, был ранен и умер через несколько минут.
Дальнейшее преследование вели терцы и кубанцы Топоркова (прекрасная войсковая часть).
До Ольгинской было не менее 28 верст; после приходилось по той дороге туда ходить и шли всю ночь, при сильном ветре в лоб. В степи лежало много трупов, а на месте разгрома они лежали прямо кучами.
М. Рейтлингер
1) Оставляя поспешно Украину, германская конница бросила там в 1918 году за ненадобностью свои пики. Местное население частично использовало их на трубки для самогонных аппаратов, а позднее ими вооружилась гвардейская кавалерия. Оставленные на молу в Ялте (при оставлении Крыма), они стали собственностью красной конницы и уже в качестве трофеев, взятых немцами на восточном фронте, попали в Берлинский Цейхгауз, где в 1943 году я их увидел, крест-накрест, уже без добротных, длинных погонных ремней, облысевших, потертых, с надписью, гласившей: «Казацкие пики» (!)
М. Р.
ОТ РЕДАКЦИИ
В № 89 журнала, на стр. 44-й, в статье «Диорама Лейпцигского сражения», допущена опечатка. Город, где проживает автор статьи и находится диорама, носит название БУЭ, а не Бовэ, как сказано в тексте.
Редактор Алексей Геринг Le Directeur: M. A. Guering.
Пом. Редактора К. М. Перепеловский
(Не оценивали)
Loading ...Похожие статьи:
Loading ...