На протяжении долгих лет эмиграции ею было посвящено немало трудов, как в виде отдельных печатных изданий, так и на страницах газет и журналов, Белому движению, возникшему, начиная с конца 1917 года, в разных частях нашей необъятной родины. Некоторые из этих трудов, как, например, генералов Деникина, Врангеля и Сахарова, являются большой исторической ценностью.
Не уделено было только достаточного внимания истории возникновения Белого движения в Терской Области. Даже в труде генерала Деникина «История Русской Смуты» упоминается о нем лишь вскользь.
Автор этой статьи, как участник такового с самого начала его возникновения, имеет желание в какой-то мере восполнить этот пробел своим повествованием о Белом движении на территории Терской Области, поднятом добровольцами-офицерами, казаками, Осетинами, Кабардинцами, юной молодежью, кадетами и гимназистами и нашей гордостью — русскими женщинами, включившимися в эту борьбу.
Материал для этой статьи, помимо воспоминаний самого автора, взят из истории «Офицерской добровольческой батареи Терского Края», составленной по записям того времени.
Назревало, на Тереке, это движение одновременно с другими, но смогло выявиться в виде решительной вооруженной борьбы только к лету 1918 года. Разношерстность населения Терской области создала поначалу отдельные очаги восстания, но доминирующую роль в нем играло Терское Казачье Войско.
Терские казаки открыто выступили против большевиков только в июне 1918 года. С марта месяца этого года и до июня во всей Области нераздельно царствовали большевики, и лишь в западную часть Пятигорского отдела залетали иногда партизаны полковников Шкуро, Агоева и Гажеева. Но мало по малу отношения с казачьими делегатами в Терском Народном Совете становились все более и более натянутыми и в казачьей среде стало проглядывать, и довольно резко, недовольство большевиками. Советские главари стали заигрывать с представителями Чечни и Ингушетии, как бы ища поддержки с их стороны. Во всем чувствовалось что то недоговоренное, и приближения развязки можно было ожидать с большой долей вероятности. Она, долгожданная, пришла, как всегда, неожиданно 23 июня 1918 года, и этим днем Терцы ознаменовали годовщину своего восстания. Начало положили казаки Луковской станицы, выбившие ночью Совдеп и красноармейцев из города Моздока и погнавшие их при поддержке соседних станиц до Прохладной. На помощь моздокским большевикам были посланы красные войска из Владикавказа под командой быв. штабс-капитана Егорова. Им удалось занять станцию и часть станицы Прохладной, но лихим ударом казаки выбили противника оттуда, нанеся ему большие потери и захватив на станции немало военной добычи.
В этом бою был ранен доблестный Командующий казачьими силами генерал Мистулов, и его пост занял полковник Федюшкин.
Много красных в паническом бегстве утонуло в реке Малке и долго еще волны Терека выбрасывали их трупы на всем течении, до Моздока и ниже.
Фронт красных сразу отодвинулся до станции Муртазово и даже до Эльхотово. Часть же большевистских войск и один бронепоезд отступили в противоположную сторону, в направлении к Минеральным Водам и вместе с красными частями Минераловодской группы образовали фронт по реке Золке.
Не брезгуя никакими средствами, большевистские главари решили использовать национальную вражду между горцами и казаками, набрали в горных аулах две конные сотни ингушей и, посулив им огромное по тому времени жалованье (200-250 рублей каждому всаднику в сутки), отправили их в Муртазово. Но ингуши и здесь остались верными самим себе: ограбив штаб и интендантство Егорова и устроив для сугубого эффекта столкновение поездов, преспокойно вернулись в свои аулы; таким образом перестал существовать Муртазовский красный фронт.
Вслед за Моздокским отделом поднялись и другие станицы, и казаки повели наступление на Грозный и Кизляр. Бездействовали лишь станицы Владикавказской и Сунженской линии, главным образом из-за близкого соседства с неспокойными туземцами.
Во главе всего восстания стоял Казаче-Крестьянский Совет, возглавляемый Георгием Бичераховым. Его программа социалиста-революционера и приемы политического афериста не могли, конечно, удовлетворить тех, кто горел желанием примкнуть к Добровольческой армии, но помочь казакам в их борьбе с грабителями, захватившими власть в Области в свои руки, были готовы многие офицеры и добровольцы, ожидавшие лишь подходящего момента. И такой момент настал, когда центр казачьего восстания был перенесен во Владикавказ.
В 4 часа утра 24 июля жителей Владикавказа разбудил частый ружейный огонь. В первый момент никто толком не знал, в чем дело, и по городу носились самые невероятные слухи. Вскоре выяснилось, что казачий отряд полковника Соколова, подошедший ночью к городу со стороны станицы Архонской, атаковал красноармейские казармы и Совдеп, помещавшиеся в здании Реального училища и в Офицерском собрании Апшеронского полка.
План был разработан до мельчайших подробностей, и отряду полковника Соколова удалось захватить врасплох спящих красноармейцев и занять казармы и нижний этаж Совдепа. Но в верхнем этаже красные еще оказывали сопротивление. По первоначальному плану, со стороны Линейной церкви наступление должны были вести осетины, но когда настало время действовать, они не выполнили своей задачи. Засевшая в Совдепе горсточка казаков долго отстреливалась от наседавших красноармейцев, но не дождавшись поддержки, в конце концов должна была очистить занятые помещения. В городе завязался уличный бой. На вокзал и Базарную площадь наступал подошедший со стороны станицы Сунженской отряд полковника Рощупко. Архонцы и Ардонцы занимали Владимирскую слободку и вели наступление. На среднем участке, под общим командованием полковника Беликова, действовали осетины и добровольцы из жителей Владикавказа, главным образом — офицеры. Одновременно с этим велось наступление на Молоканскую слободку, где рядом с красноармейцами сопротивлялись восставшим и ингуши.
Задуманная операция, главным образом — благодаря своей неожиданности, была поначалу весьма удачной. Сразу же были захвачены виднейшие комиссары, Молоканская слободка сложила оружие, с Базарной площади, вокзала и Московской улицы красноармейцы были оттеснены, и в их власти оставалась лишь Курская слободка. Отступление красноармейцев сопровождалось грабежом и пожарами. Подошедший со стороны Беслана красный бронепоезд пытался обстреливать центр города артиллерийским огнем.
Однако с первого же дня стало ясным, что операция принимает затяжной характер и это — благодаря причинам, приведшим, в конечном итоге, и к полной нашей неудаче. Осетины оказались слабыми союзниками, ибо не считались ни с какими распоряжениями начальников, не проявляли большого порыва, а по ночам даже уходили с позиций. Казаки тоже не сознавали, как будто, всей важности предпринятой операции. Энергия их падала с каждым днем и, как только распространился слух (оказавшийся верным) о нападении ингушей на станицы Тарскую и Сунженскую, потянулись защищать свои дома даже и те, на чьи станицы никто и не нападал, бросая по недомыслию своему так блестяще начатое дело.
Вся тяжесть борьбы легла на плечи добровольцев, главным образом офицеров, вышедших с оружием в руках при первых же выстрелах. С первых же дней боев они выполняли задачи, которые никому нельзя было поручить, неизменно проявляла выдающиеся мужество и самоотверженность.
Так блестяще начатые и так печально окончившиеся Владикавказские бои продолжались 11 дней и 3 августа город был оставлен казаками и из него, охваченного заревом пожаров, ночью ушли все, кто не хотел оставаться под игом большевиков. Главная масса ушедших с оружием в руках офицеров и добровольцев отошла в станицу Архонскую, в 18 верстах от Владикавказа. Там, в станице Архонской, 4 августа явочным порядком и зародилось новое ядро славной Добровольческой армии под наименованием «Добровольческого отряда Терского Края», подчинившегося командованию Терского Войска. В отряд вошли участники Владикавказского восстания: свыше двухсот офицеров всех родов войск и добровольцы, главным образом — из учащейся молодежи, студенты, кадеты, гимназисты. Командование отрядом принял полковник Литвинов. Первое время отряд состоял из трех пеших сотен, но вскоре были сформированы четвертая сотня и пулеметная и подрывная команды. Оружие было лишь принесенное самими добровольцами, пулеметы же и подрывной материал получили от казаков.
Позже, уже в станице Прохладной, удалось сформировать сначала — артиллерийский взвод, а затем и свою «Добровольческую батарею Терского Края», вооружив ее находившимися там орудиями 4-ой Терской пластунской батареи. Аммуницию и разного рода артиллерийское имущество удалось получить из Прохладненского тылового артиллерийского склада, где в разрозненном виде сохранились еще кое-какие остатки имущества бывшей Кавказской армии. Упряжные лошади были получены в станице Приближной из числа находившихся на руках казаков этой станицы лошадей одной из расформированных батарей бывшего Кавказского фронта.
В станице Архонской Добровольческий отряд пробыл почти месяц. Сначала предполагалось, заручившись содействием казаков и осетин, возобновить действия против Владикавказа; с этой целью сотнями отряда предпринимались не раз разведки и вылазки в город, был устроен, правда не совсем удавшийся, взрыв большевистского бронепоезда и т. д. Через некоторое время однако выяснилось, что соединенные силы казаков и осетин Владикавказской линии бессильны что либо сделать, и Добровольческий отряд, слишком слабый для выполнения задуманной операции, должен был отказаться от этого плана и перешел в станицу Прохладную, откуда сотни выступили на фронт под станицу Курскую. Фронт тогда проходил по реке Золке. Позднее первая сотня была переброшена под Грозный, где все время принимала участие в упорных боях и возвратилась для присоединения к отряду лишь в день его отступления из станицы Прохладной для присоединения к Добровольческой армии. Остальные части отряда оставались на Зольском фронте.
С наступлением осени положение антибольшевистских отрядов в Терской Области заметно ухудшилось. Казаки, под влиянием агитации и также забот о хозяйстве, расходились по станицам. В Грозном и Кизляре красные продолжали оказывать упорное сопротивление, отвлекая много сил с Зольского фронта и тем самым облегчая наступление большевиков от Минеральных Вод.
До этого времени в Добровольческом отряде существовала надежда пробиться навстречу Добровольческой армии или, по крайней мере, продержаться в Терской Области до ее прихода. Но с ухудшением положения на Зольском фронте от этой надежды приходилось отказаться; оставалось только ждать решительного боя и отступать, хотя определенного плана отступления до последнего момента приготовлено не было.
Находившийся в станице Прохладной представитель Добровольческой армии генерал Левшин время от времени информировал отряд о ее успехах, о занятии Армавира и о продвижении вдоль железной дороги на восток. Прилетевший однажды из Ставрополя летчик, капитан Русанов, привез радостное известие о занятии этого города отрядом полковника Шкуро и, одновременно, печальную новость о смерти Верховного Руководителя Добровольческой армии генерала Алексеева.
После 20 октября красные перешли в наступление по всему фронту. Казаки не оказывали должного сопротивления их продвижению и скорое падение станицы Прохладной и города Моздока становилось неизбежным. Командовавший казаками генерал Мистулов прилагал все усилия, чтобы удержать их на позициях и дать под Прохладной решительный бой красным, которые уже заняли ближайшую к Прохладной (со стороны Минеральных Вод) станицу Солдатскую и теснили казаков, державших фронт верстах в 10 от Прохладной. Им было послано имевшееся в распоряжении генерала Мистулова подкрепление с Добровольческим отрядом и его батареей.
К 27 октября отряд был сосредоточен и развернулся в боевой порядок в районе разъезда Шардапово, верстах в 7 от станции Прохладной. Дни 27 и 28 октября прошли в оживленной перестрелке; красные не развивали энергичного наступления, казаки же не двигались ни вперед, ни назад. Время от времени, за будкой 543-й версты показывался красный бронепоезд, довольно неумело пытавшийся обстреливать наши позиции. Наши встречали его как ружейным и пулеметным, так и артиллерийским огнем.
Решительным и последним днем боя было 29 октября. Утром в этот день происходила смена казаков, и простоявшие на позиции две недели должны были возвратиться домой для окончания полевых работ (таково было постановление Казаче-Крестьянского Совета), а их место занимали другие, уже побывавшие в отпуску. В этот раз на смену пришли казаки станицы Калиновской, не отличавшиеся большой стойкостью. Обстоятельство это оказалось решающим для последнего боя.
С утра на левом фланге завязалась оживленная перестрелка. Красные при поддержке их бронепоезда перешли в наступление и, потеснив Калиновцев, овладели Сельскохозяйственной школой, вблизи которой занимали позицию два орудия Добровольческой батареи, ведшие интенсивный огонь по бронепоезду и заставлявшие его маневрировать и держаться на почтительном расстоянии. Добровольческий отряд, неся потери, долгое время удерживал позиции этого участка.
После некоторого перерыва, красные предприняли обход нашего левого фланга. Калиновцы не выдержали и начали отступать, почти не оказывая сопротивления. При создавшемся положении части Добровольческого отряда, сильно поредевшие, вынуждены были также отойти к Прохладной, имея в виду принять бой на подступах к этой станице. Но так как казаки продолжали отходить и дальше, то отряд до получения распоряжений сосредоточился в районе вокзала.
К описываемому моменту боевая обстановка и на других участках фронта была весьма туманной. Ходил слух, что красные своим левым флангом подходят к Моздоку, грозя перерезать линию железной дороги. К этому же времени была получена телеграмма от Командира Кабардинской конной бригады ротмистра Даутокова-Серебрякова, сообщающая, что его бригада, вместе с партизанскими отрядами полковников Кибирова и Агоева, уходит из Терской Области, через Кабарду, на Кубань для соединения с Добровольческой армией.
Эта телеграмма изменила все планы, и было принято решение двигаться в Нальчик. На этом решении и раньше все время настаивал генерал Левшин, не имевший, однако, большого влияния на дела отряда. Около 7 часов вечера 30 октября эшелон Добровольческого отряда Терского Края с сильно поредевшими рядами, под прикрытием казачьего бронепоезда, отошел от станции Прохладная.
Так печально перевернутая страница истории славно начатого восстания на Тереке омрачилась еще и трагической смертью благородного и доблестного генерала Мистулова. Убедившись в бесполезности своих усилий вдохновить казачество на жертвенную борьбу с большевиками, когда был проигран последний бой под Прохладной, он, в станичном правлении, на глазах казаков застрелился. Казаки оставляли позиции и отдельными группами шли по направлении к Моздоку. Только за Моздоком генералу Колесникову удалось организовать их и дать красным еще несколько оборонительных боев, после чего оставшиеся верными делу восстания вынуждены были отступить в Петровск, под защиту англичан.
Прибыв в Нальчик и выгрузившись, Добровольческий отряд начал готовиться к выступлению. Обоз был увеличен взятыми из слободы обывательскими подводами, ибо хотя все лишнее имущество и было брошено, надо было озаботиться перевозкой находившихся при отряде больных и раненых.
Кроме Добровольческого отряда в Кубанскую область уходили два Кабардинских полка с двумя орудиями, отряд полковника Агоева в составе шести конных казачьих сотен при трех орудиях, составивших впоследствии Терскую конно-горную батарею, партизаны полковника Кибирова, числом до двухсот человек с двумя орудиями и артиллерийский взвод Черноярской станицы. Всего — свыше полутора тысяч человек, из которых три четверти были конными, при 11 орудиях и до 15 пулеметов. Общее командование соединенным отрядом принял генерал Левшин.
Из Нальчика отряд выступил 31 октября. Этот четырнадцатидневный поход к заветной цели, на Кубань, был особенно тяжелым, когда от аула Атожукино пришлось свернуть в горы и двигаться по дороге с крутыми подъемами и спусками. Нечеловеческих усилий стоило преодолевать вброд водные рубежи горных рек с их каменистым дном. Особенно трудной была переправа через полноводную и бурлящую реку Баксан. Повозки и орудийные запряжки сносились мощным потоком реки и их с большим трудом вытягивали на противоположный берег. Наступили холода, в горах местами выпал снег и двигаться приходилось по обледеневшим подъемам и спускам. Состояние одежды и обуви у большинства чинов Добровольческого отряда было более, чем неудовлетворительное. Говорить о теплой одежде людей, внезапно выступивших на борьбу еще в летние месяца, не приходится, так как при полном отсутствии какого бы то ни было снабжения достать таковую было просто неоткуда. Были такие, у которых не было даже шинелей, белье же было предметом большой роскоши. Не лучше обстоял вопрос и с продовольствием; хлеба не было и его заменяли лепешками из кукурузы. Остальные же продукты питания с большим трудом добывались у доброжелательного к нам, но бедного и малочисленного населения попутных аулов.
К счастью боевая обстановка не была угрожающей и сводилась к перестрелкам авангарда с передовыми частями противника. Службу охранения на походе несли, главным образом, кабардинцы.
Первой продолжительной остановкой был аул Кармово, где соединенный отряд простоял два дня. Задержка произошла из-за митинга у казаков. Провокация, видимо, не оставляла нас и здесь и в результате часть казаков отказалась следовать дальше и покинула отряд. В дальнейший путь отряд двинулся 4 ноября.
После переправы через реку Малку, генерал Левшин, пропустив мимо себя весь отряд, произвел ему смотр.
Это был самый тяжелый, по трудно проходимому ущелью реки Кизь-Малки, переход, который, с небольшими привалами, длился двое с половиною суток. Однако при всей тяжести дальнейшего пути и сверхчеловеческих физических испытаний, дух остававшихся верными правому делу бойцов был непоколебим. При преодолении трудно-проходимых мест и переправ обозу и артиллерии, усталые и некормленные лошади которых буквально выбивались из сил, много помогали кабардинцы. Утомление пеших сотен Добровольческого отряда было настолько велико, что, выйдя из ущелья и достигнув хутора Пеховского, все облегченно вздохнули, получив, наконец, долгожданный отдых, да еще с горячей, заранее приготовленной пищей. Лошадей также, наконец, хорошо накормили сеном.
Дальнейший путь был уже не таким тяжелым. Переночевав в ауле Абуково и перейдя затем вброд реку Подкумок, вечером 7 ноября Добровольческий отряд прибыл в поселок Михайловский. За весь поход это было первое селение, где жили русские. Нас встретили с необычайным гостеприимством и в отведенных нам домах все было уже готово к нашему приходу. На столах появились пироги, белый хлеб, борщ и жареные куры. В первый раз за весь поход можно было, наконец, согреться, умыться, вкусно и досыта поесть и, главное, по-человечески отдохнуть. Здесь отряд впервые встретил Добровольческую часть, Охотничью Кисловодскую партизанскую команду отряда генерала Петренко.
Выступив на другой день и переправившись через реку Куму около Кумско-Лоевского аула, Добровольческий отряд Терского Края оказался на территории Кубанской Области и, левым берегом Кумы дошел до станицы Бекешевской, простояв там 9, 10 и 11 ноября. Из Бекешевской сначала предполагали послать Добровольческий отряд под станицу Суворовскую, где в те дни шли ожесточенные бои, но ввиду того, что люди отряда были слишком утомлены и почти раздеты, это приказание было отменено и были лишь переданы артиллерийские снаряды отправившейся туда Терской конно-горной батарее.
12 ноября отряд был переведен в станицу Баталпашинскую для продолжительного отдыха и приведения в боевую готовность. С переходом в станицу Баталпашинскую закончился 220-верстный поход отряда. Из местного интендантства было получено обмундирование, сапоги, полушубки и теплые безрукавки, а несколько позже и шинели. Получено было и пополнение лошадьми.
Приказ по Добровольческой армии за № 1286 гласил:
§ 1
Первый Офицерский отряд Терского Края полковника Литвинова, прибывший в состав Добровольческой армии, переименовать в полк и именовать Терским Офицерским полком.
Названный полк включить в состав Добровольческой армии с 1-го ноября сего 1918 года.
§ 2
Прибывшую в составе Офицерского отряда полковника Литвинова батарею именовать Кавказской Отдельной батареей и включить в состав Добровольческой армии с 1-го ноября сего 1918 года.
Генерал-лейтенант Деникин.
Таким образом «Добровольческий отряд Терского Края» влился, наконец, в лоно Добровольческой армии и с конца ноября месяца 1918 года продолжал свою боевую службу уже в ее славных рядах
А. Горбач
(Не оценивали)
Loading ...Похожие статьи:
- Названия некоторых воинских частей… Добровольческой армии. – Анд. Алекс. Власов
- 13-й пехотный Белозерский Генерал-фельдмаршала кн. Волконского полк в гражданскую войну. – И. Горяйнов
- Родословная и биография Ермака. – И. Ф. Рубец
- Бой бронепоезда «Иоанн Калита» у ст. Волноваха 17 мая 1919 года. – В. Федоров
- Письма в Редакцию (№117)
- Письма в Редакцию (№ 123 Июль 1973 года)
- СКЕЛЬКА . 15 октября 1920 года. – Л. Пеньков
- На транспорте «Дон». – В. А. Бекеч
- Воспоминания о службе в Кабардинском конном полку (Окончание). – А. А. Арсеньев.
Loading ...