В 1-ю мировую войну у нас как полководцы выдвинулись особенно генералы Юденич, Брусилов и Лечицкий. Первый делал свою карьеру обычным путем офицера Генерального Штаба. Внезапное паническое настроение, охватившее генерала Мышлаевского, дало возможность Юденичу развернуть свой военный талант. Военное же образование генерала Брусилова ограничивалось прохождением курса в Пажеском Е. И. В. корпусе. Все остальное сделали его любовь к военному делу, способности и настойчивость. Эти его качества позволили ему приобрести необходимые познания и, в связи с его энергией, позволили ему еще в мирное время выдвинуться как выдающемуся начальнику.
Двадцать пять лет своей службы он провел в составе Офицерской Кавалерийской Школы, сделавшись ее Начальником в 1902 году. Еще ранее, его деятельность была по достоинству оценена Великим Князем Николаем Николаевичем. В 1898 году его командировали в Германию и во Францию для ознакомления со всеми отраслями постановки кавалерийского дела в этих странах. Главным образом именно ему, генералу Брусилову, Школа, а потом и вся кавалерия, были обязаны введением, взамен существовавшей «бессистемности», новой системы выездки лошадей (системы Филлиса), имевшей вначале много недоброжелателей.
При поддержке Генерал-Инспектора кавалерии Великого Князя Николая Николаевича,
опять же по инициативе генерала Брусилова, в курс прохождения Школы была включена парфорсная охота, упражнение весьма полезное и до конца себя оправдавшее. Старым кавалеристам тех времен и не снилось, что можно было требовать от коня. Энергия Брусилова вызывала зависть, и Брусилов приобрел репутацию беспринципного карьериста и интригана. Впрочем, для этого он сам подавал немало поводов, стремясь убрать со своей дороги двух начальников Школы генералов А. и М.
Воспользовавшись промахом этого генерала, Брусилов довел до сведения Великого Князя об этом промахе. Результат — отчисленного от Школы генерала М. заменил генерал Брусилов.
Развив деятельность Школы и принося ей много пользы, он заслужил полное доверие Великого Князя, назначившего его, не в пример прочим, начальником 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Назначение это было совершенной неожиданностью для всех, так как Брусилов не имел стажа командования строевыми частями.
Я не задаюсь целью проследить всю военную карьеру генерала Брусилова вплоть до его «грехопадения», но хочу лишь отметить мои личные встречи с этим несомненно выдающимся генералом, что может внести некоторые дополнения в его характеристику.
Первое мое знакомство с ним относится к 1900 году, когда он, только что произведенный
в генерал-майоры Помощник Начальника Офицерской Кавалерийской Школы, приехал в лагерное расположение 11-го армейского корпуса у деревни Шубково с целью подыскания нового места для парфорсных охот, до того времени происходивших в Новгородской губернии, близ города Старая Русса. Он пользовался два дня гостеприимством нашей 18-й Конной батарей (кавалерийские полки еще не прибыли на сборы). Генерал, скакавший по полям как молодой корнет, оказавшийся редким по интересу собеседником, произвел на нас, молодых, прекрасное впечатление. Не нужно забывать, что в те времена только что ввели возрастной ценз и мы привыкли к другому типу генералов, несколько уже «устаревших». Вот маленький пример из нравов той эпохи: генерал М. И. Драгомиров производит смотр артиллерийской бригаде. Командир бригады с большим трудом отделился от строя бригады, разболтался в седле и еле подъехал к начальству для рапорта и салюта шашкой. Салют у него как-то совершенно не вышел. Драгомиров, обращаясь к своему Начальнику Штаба, сердито пробурчал: «Что это он меня благословляет, что-ли?» И таких старцев-генералов служило еще немало.
В 1903 году, при поступлении моем в Офицерскую Кавалерийскую Школу, Начальником ее состоял генерал Брусилов. Режим создан им был достаточно суровый, и Начальник Школы приводил в трепет офицеров постоянного состава. Случайно я оказался свидетелем, как он разносил Далматова, будущего сотрудника Буденного: «Вам место к пожарной команде, а не в Постоянном Составе Школы». Правда, Далматова держали в Школе лишь за его фотографические способности — его снимки являлись рекламой для Школы. Некоторый «уклон» у Начальника Школы выявлялся по отношению гвардейских офицеров. Любезный с ними, он не проявлял такой же любезности к остальным, и это производило неприятное впечатление.
В феврале 1904 года я уехал в Манчжурию и вернулся в Школу в 1906 году, когда застал там Начальником Школы генерала Безобразова, настоящего барина.
7-я кавалерийская дивизия, в которую входила 13-я конная батарея (я тогда командовал батареей), в 1910 году перешла из 19-го армейского корпуса в 14-й, командиром которого был генерал Брусилов. При представлении командиру корпуса гг. офицеров 7-го гусарского Белорусского полка и 13-й конной батареи генерал Брусилов подошел ко мне. Я отрапортовал. «А мы ведь с вами встречались?» сказал он мне. Я доложил, что четыре месяца проходил курс в Кавалерийской Школе, когда он был Начальником Школы. «А еще?» «Я продал Школе свою лошадь, на которой потом ездил полковник князь Багратион, тогда — начальник офицерского отдела Переменного Состава». «А что-то я помню еще?» «Вы меня арестовали на двое суток на гауптвахте за строптивость». «Вот, вот!» обрадовался почему-то Брусилов.
Здесь кстати упомянуть, что, будучи в чине поручика, Брусилов сидел два месяца на гауптвахте по приговору суда за участие в роли секунданта в дуэли со смертным исходом (тогда еще не существовало закона о дуэлях между офицерами).
В лице генерала Брусилова мы получили очень строгого, но разумно требовательного начальника. Занимая высокий пост, он продолжал пополнять свои военные познания. На смотровой стрельбе артиллерии Брусилов заявил: «Я предоставляю сделать разбор вашему артиллерийскому начальнику, а я поучусь». Как часто мне приходилось встречать начальников, которые с большим апломбом произносили абсурдные суждения и, главным образом, касательно артиллерии!
Для генерала Брусилова не было мелочей в военном деле, которых он не хотел бы постичь. На военно-тыловой игре он показал знания, изумившие специалистов.
Несколькими фактами я попробую иллюстрировать манеру его смотров. Выводка лошадей 13-й конной батареи. Батарея имела исключительно благоприятные фуражные условия и Брусилов с удовлетворением смотрел на проводимых перед ним лошадей. Я был спокоен, но командир дивизиона, старый служака, стремился показать товар лицом. При проводке астраханцев, костистый экстерьер которых трудно заполнить жиром, командир дивизиона что-то сказал в мою защиту. Брусилов перебил его: «Я знаю, что командир батареи личных счетов с ними не имеет!» Подводят красавца ардена, густых форм. Командир дивизиона не удержался: «Этой лошади весь год дают по 14 фунтов овса». Начальник дивизии, генерал Плешков, стараясь выручить зарапортовавшегося командира дивизиона, произнес: «Пусть командир батареи кормит их хоть газетами, лишь бы лошади были в таком виде». «Газетами не советую: в № артиллерийском дивизионе был опыт, — не удался!» смеясь поправил генерал Брусилов. С этого момента Брусилов сменил обычную свою строгость на расположение к батарее.
На смотре доездки молодых лошадей смена шла галопом. «Командуйте: «Налево назад без перемены ноги!» Все благополучно, только одна лошадь закрестила. Я докладываю: «Я на контр-галоп смену не ставил». «А я хотел произвести экзамен вашим ездокам». Идут на препятствие по одному. Лошади хорошо напрыганы — это мой конек, и вдруг одна верная лошадь закидывается. Всадник поступил правильно: он осадил коня, а затем энергично послал. Лошадь чисто взяла барьер. Брусилов повернулся ко мне: «С меня этого довольно!».
Новобранцы в пешем строю. Брусилов обходит строй, задает вопросы. «Как фамилия?» «Кухаренко, Ваше Превосходительство!» «Какой губернии?» «Полтавской» «Женат?» «Так точно!». Брусилов идет дальше и, возвращаясь, опять подходит к Кухаренко, задает те же вопросы. На вопрос «женат?» Кухаренко отвечает: «Казав, що женат!» «Да они у вас сердитые!» пошутил Брусилов. Он терпеть не мог вида задерганных солдат и бывал всегда удовлетворен, заметив у солдат веселые глаза.
Брусилов хорошо воспринимал шутку. Однажды он обходил казарменное расположение батареи очень быстрыми шагами. Я обратился к нему: «Ваше Превосходительство, я иду уже в хлыстах!» «В Бородинском полку я загнал 16 ротных командиров!» улыбаясь, ответил он мне.
Вообще говоря, генерал Брусилов был неутомим: во время двухстороннего маневра 4-й и 6-й кавалерийских дивизий он проделал на переменных лошадях 50-верстный пробег рысью и галопом, передохнув не более часа на полпути. А ему в это время исполнилось 59 лет!
Генерал Брусилов твердо держался традиции «служба службой, и дружба-дружбой». В марте 1912 года 13-я конная батарея праздновала столетний юбилей. После парада, когда генерал Брусилов подбодрил солдат ласковыми словами, состоялся завтрак в собрании Белорусского гусарского полка. Во время завтрака играли трубачи этого полка и пели песенники 13-й конной батареи. Батарея комплектовалась уроженцами малороссийских губерний. Я пригласил регента архиерейского хора, который прекрасно справился со своей задачей. Репертуар хора состоял главным образом из украинских песен. В одной из них, очень мелодичной, есть слова: «За ти кари очи душу я ввиддав», и когда хор дошел до этих слов, Брусилов стал подпевать, а за ним и сидящие рядом с ним. Показывая на меня пальцем, Брусилов сказал: «А этот молодой человек издевается над нами!»
Закончился завтрак необычно: под звуки полонеза Огинского, по команде Брусилова, все попарно стали выходить из столовой в главный зал. В первой паре шел Брусилов с начальником дивизии, генералом Плешковым. В хвосте — трубачи, имея во главе штаб-трубача Тютюнникова. Дошли до передней, где оба генерала направились к выходу, сели в поданную им коляску и сопровождаемые маршем Тверского драгунского полка (в нем генерал Брусилов начал службу) уехали на вокзал, где их ждал экстренный поезд (линия Владимир-Волынск – Ковель обслуживалась железнодорожным батальоном). Не желая нарушать веселья, генерал Брусилов запретил себя провожать.
В мае 1912 года генерал Брусилов назначается помощником Командующего войсками Варшавского военного округа. Одновременно с этим и я получил в командование 8-ю конную батарею, входившую в состав 6-го армейского корпуса. Не буду занимать страницы этой своей заметки подробным описанием моего столкновения с командиром 6-го корпуса генералом Б., скажу только, что я решил заявить Командующему войсками претензию на генерала Б. Мой начальник дивизии генерал Толпыго понял меня и разрешил мне поехать в Варшаву. Приехав туда, я узнал, что Командующий войсками генерал Скалон заболел и его замещает генерал Брусилов. В парадной форме я явился к нему. Он внимательно меня выслушал и посоветовал: «Претензия — это очень сложно. Давайте сделаем так: вы приехали ко мне как к вашему бывшему командиру корпуса посоветоваться, а остальное предоставьте мне. Снимите этот парад и приходите ко мне обедать». За обедом он вспоминал Шубково и моего тогдашнего командира батареи, который ему очень понравился. Свое обещание Брусилов сдержал в полной мере, и генерал Б. оставил меня в покое.
Эта Варшавская встреча с генералом Брусиловым не была последней. В Москве, в начале 1918 года мы, несколько офицеров 4-й кавалерийской дивизии, были однажды приглашены на блины к богатому купцу (большевики еще не успели его обобрать), прапорщику Мариупольского гусарского полка Лапину. Мы обсуждали вопрос: «что же делать дальше?» О Добровольческой армии мы не имели и понятия, а в это же время Троцкий усиленно приглашал кадровых офицеров на службу в формируемую им Красную армию. Собравшиеся просили генерала Чеснокова и меня съездить к Брусилову, который лежал тогда в больнице Руднева, и поговорить с ним.
Брусилов дал нам совет: «Правительства меняются, а Россия остается, и все должны ей служить по той специальности, какую избрали»…
Для многих совет этот оказался пагубным…
А. Левицкий
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading ...Похожие статьи:
- Из воспоминаний командира Конной батареи. – А. Левицкий
- Исторический архив (№105)
- По поводу статьи «4-й гусарский Мариупольский полк» в №103 «Военной Были». – А. Левицкий
- 13-й пехотный Белозерский Генерал-фельдмаршала кн. Волконского полк в гражданскую войну. – И. Горяйнов
- Памяти старшего Друга (А.А.Левицкий)
- Письма в Редакцию (№ 128)
- 13-я и 34-я пехотные дивизии. – И. Н. Горяйнов
- «Гебен» был на русских минах 16 октября 1914 года. – А. Н. Пестов
- Вооруженные силы Рижского залива перед боем на Кассарском плесе. – В.Б.
Loading ...