ВОЕННАЯ БЫЛЬ

Генераль. штаба полковник СЕРГЕЕВСКИЙ — Отречение (Пережитое) — из-во «Военный Вестник» Нью-Йорк 1969 г.

Это — заглавие небольшой книжки, только что вышедшей из печати в издательстве «Во­енный Вестник» в Нью-Йорке.

Автор — Генерального штаба полковник Сер­геевский, бывший в 1917 году начальником службы связи в управлении генерал-квартир­мейстера штаба Верховного Главнокомандую­щего, рассказывает о том, как переживались в Ставке последние дни февраля и начало марта 1917 года.

В дополнение к уже известным обстоятель­ствам, предшествовавшим, сопровождавшим и сопутствовавшим отречению Императора Нико­лая 2-го, которые служат как бы канвой повест­вования, автор приводит некоторые подробности этих обстоятельств, до сих пор неизвестные или же оставленные историками без внимания.

К таковым нужно отнести, например, свиде­тельство о том, что генерал Алексеев предлагал 26 февраля Государю назначить в качестве ли­ца, снабженного неограниченными полномочи­ями для подавления беспорядков в столице, «твердого и энергичного генерала», каковым он считал Великого Князя Сергия Михайловича. Но выбор Государя, как известно, остановился на генерале Н. И. Иванове, «чьи годы и харак­тер совершенно не отвечали задаче решитель­ного подавления революции, а государственный кругозор — требованиям поддержания или вос­становления государственного порядка». Даль­нейший ход событий показал, насколько генерал Иванов не сумел оправдать доверия, оказанного ему Государем, что и предвидел генерал Алек­сеев. Но кто может сказать, какой оборот при­няло бы дело, если бы Государь внял совету своего начальника штаба.

Трудно отказаться от мысли, что самой ро­ковой ошибкой Государя было продиктованное опасениями за судьбу семьи решение от­правиться в Царское Село, и это — несмотря на настойчивые представления генерала Алек­сеева. Автор воскрешает в памяти читателя тя­гостную обстановку в Ставке, не имевшей в те­чение почти 40 часов (и каких часов!) никакой связи с царским поездом, и те тяжкие пережива­ния, которые выпали на долю генерала Алек­сеева, не могшего взять на себя принятие мер, которые шли бы вразрез с намерениями и по­желаниями Императора.

В эти же самые дни — и позже — в своем по­езде в Пскове, недостаточно информируемый, лишенный моральной поддержки близких лю­дей, без компетентных советников, в трагиче­ском одиночестве, Государь должен был принять решение, которого, может быть, и не пришлось бы принимать, останься он в Ставке…

По поводу роли, сыгранной в те дни в Пско­ве генералом Рузским, автор рассказывает о сво­ей случайной встрече в январе 1919 года, в Ки­словодске, со вдовой генерала Рузского, убитого незадолго перед тем в Пятигорске большевика­ми. На доклад об этой встрече генералу Рома­новскому (начальнику штаба Добровольческой армии) последовал недвусмысленный ответ ге­нерала автору, неопровергнутый впоследствии, уже в 30-х годах, в эмиграции, и генералом Де­никиным в беседе с автором.

Описание возвращения Государя из Пскова в Ставку, дней пребывания его в Могилеве 4-го, 5-го, 6-го и 7-го марта и прощания Государя с офицерами и солдатами Ставки 8-го марта нель­зя читать без глубокого душевного волнения.

Отметим, кстати, из совсем другой уже обла­сти, очень удивившую нас подробность техники отправки телеграмм из Ставки: они, телеграм­мы, помечались только датой, без указания часа и минут отправления. Такое странное пре­небрежение простейшим, азбучным правилом всяких сношений по телеграфу автор объясняет отсутствием большой срочности в распоряжени­ях, исходящих из Ставки, но тут же сам доба­вляет, что результаты такого порядка сказались в дни февральского переворота, когда было не­возможно установить точное время отправки те­леграмм и какая из них была отправлена из Ставки раньше, а какая позже.

Так же странно читать и описание эпизода с поездкой автора на квартиру Великого Князя Сергия Михайловича в ночь на 1 марта. Автомо­бильная команда Ставки оказывается не подчи­нялась начальнику службы связи, ни даже ге­нерал-квартирмейстеру и когда для этой поезд­ки был вызван автомобиль, выяснилось, что для начальника службы связи автомобиля не поло­жено. Не имелось и дежурного автомобиля на случай спешного вызова. «Нужно было кому-то докладывать, будить шофера и т. д. Автомо­биль прибыл через полчаса, но шофер не знал дороги и пришлось опрашивать прохожих. За­тем, не доезжая до цели, машина вообще стала, «оказалось, что кончился бензин» (!).

Нужно подчеркнуть, что описанная выше ор­ганизация работы в Ставке относится не к пер­вым дням или неделям войны, когда ее можно было объяснить отсутствием опыта, а имела ме­сто на третий год войны и еще до того, ког­да можно было бы сослаться на послереволюци­онную разруху. И становится понятным, почему реформаторы Николаевской Военной Академии сочли нужным ввести в программу обучения курс «службы Генерального штаба».

Нужно пожелать книге возможно более ши­рокого распространения.

К. Перепеловский

Голосовать

(1 votes, average: 5.00 out of 5)

 Loading ...

Похожие статьи:

• Обзор военной печати (№118)
• Обзор военной печати («Женщина — воин» и др.)
• Обзор военной печати (№117)
• Обзор военной печати (№104)
• Обзор военной печати (№112)
• Обзор военной печати (№102)
• СТO ЛЕТ НАЗАД. – Р. СПОРЭ
• Обзор военной печати (№105)
• Обзор военной печати (К.С. Попов — Воспоминания кавказского гренадера. Париж, 1925 год.). – Генерал Головин