В «ВОЕННОЙ БЫЛИ» № 88 за ноябрь 1967 года была помещена статья А. Штром «Спас на Водах». В № 90 этого журнала была помещена «поправка» к ней — Очевидца. По этому поводу, я должна сказать следующее:
Я и мать моя были постоянными прихожанками храма Спаса на Водах, этой дивной жемчужины русского искусства, до самого его закрытия. Храм не был поврежден во время войны и разобран в 1967 году, как утверждает Очевидец. Он был взорван в начале марта 1932 года, вскоре после смерти моей матери. Храм был взорван ночью, на следующее же утро я была на месте взрыва. Груду развалин окружал дощатый забор и все вокруг было покрыто белой пылью. Я нашла несколько синих осколков, очевидно, от запрестольного изображения Спасителя, которые я свято хранила. Погибли они во время войны, в 1941 году. Около десяти лет, проходя по набережной Васильевского Острова, глядела я через Неву, на пустое место, где некогда стоял наш храм. Таким образом, я — одна из живых свидетелей, когда и кем был уничтожен наш храм.
Наталия Киттер
ЕЩЕ О ПОЛКОВНИКЕ БАБЫНИНЕ
Хочу добавить несколько слов к статье В. Цимбалюка в № 87 «ВОЕННОЙ БЫЛИ». Я был вольноопределяющимся в этом самом Запасном Конно-Артиллерийском дивизионе и там же был произведен в прапорщики. Покинул дивизион я в мае 1917 г., будучи прикомандирован к Английской Военной Миссии.
Прибыл я в дивизион в июле 1916 г. с письмом Великого Князя Сергея Михайловича, и полковник Бабынин (о котором идет речь) первым долгом спросил у меня — есть ли у меня свидетельство о политической благонадежности, которое обычным порядком шло от воинского начальника, по месту моей прописки в Москве. Узнав, что я тот самый, которому Великим Князем было утверждено прошение в марте 1916 г., он мне заявил, что я дезертир, так как в списки дивизиона я занесен со дня подачи мною прошения, а что данная мне для окончания университета отсрочка его не касается. Впрочем, наказания наложить никак не смог, но зато, каждый раз встречая меня на улице, останавливал своего извозчика и проверял мой отпускной билет. У встреченных на улице без билета солдат он отбирал фуражку, на которой была написана фамилия. Однажды я его встретил с десятком фуражек в руках и целой шеренгой солдат, которых он вел на гауптвахту. Как то раз дежурный по дивизиону прапорщик Собинов (сын известного певца) зашел в Офицерское Собрание, находившееся в ста шагах от расположения дивизиона. Телефон. Собинов взял трубку и на вопрос: «Кто у телефона?» ответил: «Дежурный по дивизиону». У телефона оказался полковник Бабынин. Он спросил фамилию, приказал сдать дежурство старшему из прапорщиков, а самому отправиться на гауптвахту на семь суток.
Полковник Бабынин принадлежал к отжившему типу служак и только этим и интересны воспоминания о нем. Кроме службы, у него не было иных интересов.
М. К. Фортер
(Не оценивали)
Loading ...Похожие статьи:
Loading ...