Статьи из парижского журнала "Военная Быль" (1952-1974). Издавался Обще-Кадетским Объединением под редакцией А.А. Геринга
Monday October 14th 2024

Номера журнала

По поводу фальсификации прошлого. – А. Левицкий



В издающейся в Париже газете «Русская Мысль», помещена очень интересная статья Т. К. Чугунова по поводу распространения гра­мотности в старой России.

Ленин и Советская Энциклопедия насчита­ли к 1917 году лишь 27 проц. грамотных. Ста­тистика явно фальшивая уже по одному тому, что в рубрику «грамотных» включены лишь окончившие 4-летний курс земских школ и со­вершенно игнорируются школы церковно-приходские.

Т. К. Чугунов вычислил к 1917 году 64 проц. грамотных, причем он оговорился, что эти циф­ры относятся только к Европейской России и в них совершенно не вошли ученики мелких деревенских школ, затем — обучавшиеся оди­ночным порядком и солдаты, вернувшиеся со службы. Вот, относительно их-то мне и хочет­ся поговорить.

В 1898 году я был назначен помощником заведующего новобранцами в 18-й Конной ба­тарее. Их приходило ежегодно немного — 35­40 человек. Служба тогда в Конной артилле­рии была пятилетняя. Нужно отметить, что к нам назначались новобранцы от тех уездов, кои не получали наряд для гвардии. Народ был от­борный во всех отношениях и процент грамот­ных, по тем временам, был значительный, но все же не превышал 50 проц. Обучение грамоте происходило в батарейных школах, в той же ба­тарее, где я начал службу, в школе было два отделения: одно для канониров младшего сро­ка службы — тех, кто проходил курс обучения грамотности, будучи новобранцами, другое — для новобранцев.

Педагогические способности заведующего новобранцами были выдающиеся. Впоследст­вии, по окончании Юридической Академии, он посвятил себя педагогической деятельно­сти, и вот, при такой постановке, ни один сол­дат не уходил в запас неграмотным. Большой процент достигал очень хороших результатов: читали, писали и твердо знали четыре правила арифметики и, даже, решали задачи.

Статистика грамотных велась в этой бата­рее во все время моей там службы, и в 1903 го­ду процент грамотных поднялся с 50 до 65 проц., что показывает на быстрый рост развития гра­мотности в России.

Моя служба сложилась так, что я в течение шести лет отошел от дела обучения новобран­цев (участие в русско-японской войне, Офи­церская Кавалерийская и Артиллерийская Школы) и, когда в 1913 году был назначен ко­мандиром 13-й Конной батареи, то увидал, что надобность в школе грамотности миновала, неграмотных приходили на службу единицы. С ними занимались «дядьки», как называли учи­телей молодых солдат.

В этой батарее я застал заведующим ново­бранцами офицера, который по призванию за­нимал эту должность с чина подпоручика до чина капитана включительно. Тут уже была забота не только о грамотности, но и о мораль­ном воспитании солдата.

Я застал в 13-й Конной батарее такой по­рядок: в первый месяц новобранцы не распре­делялись по взводам (только для уборки ло­шадей), а жили отдельной командой. Заведу­ющий новобранцами, в первые же дни прихода их, вызывал по одиночке каждого и записывал в книгу всю «биографию» новобранца — его семейное и имущественное положение и, таким образом, при обучении, создавался индивиду­альный подход к молодому солдату.

Наш старый вахмистр Афанасий Петрович сумел установить в батарее патриархальные отношения с солдатами. Солдат, положим, стал небрежно относиться к службе — заскучал. Вахмистр приглашает к себе «попить чайку», разговаривает с ним о его деревне, семье и про­чем, и этого достаточно, чтобы солдат подтя­гивался, не желая огорчать Афанасия Петро­вича.

Преступного элемента в батарее не было. Все это были крестьяне малороссийских губер­ний, а сам вахмистр — Херсонский однодворец.

В этой батарее была еще одна, достойная подражания традиция: на праздник Пасхи ко­мандир батареи и все г. г. офицеры делали пер­вый визит своему вахмистру. У него же соби­ралась и батарейная аристократия: взводные, подпрапорщики, писаря, каптенармус. Вахмистерша умела угостить.

Офицерский состав был выше всякой по­хвалы. Судьбе было угодно, чтобы я пережил их всех, и всегда я вспоминаю их с истинным чувством благоговения к их памяти. Результа­ты таких отношений между офицерами, вах­мистром и солдатами сказались в том, что ред­ко, очень редко, приходилось прибегать к дис­циплинарным взысканиям (лодыри все же бы­ли). Инспектирующий артиллерийский генерал (до 1910 года, артиллерия подчинялась На­чальникам артиллерии корпуса) никак не мог понять — почему в журнале взысканий почти отсутствовали записи, и мне показалось, что он недоверчиво встретил мой доклад, что ни одно взыскание не приводилось в исполнение рань­ше, чем оно попадало в журнал.

Некоторая иллюстрация: смотр командира ХІV-го армейского корпуса генерала Брусило­ва (генерал Брусилов им командовал до ХІІ-го корпуса). Генерал обходит новобранцев бата­реи: «как фамилия?» — «Ткачук, Ваше Пре­восходительство». «Какой губернии?» «Хва­литься не буду — Витебской». (Несколько но­вобранцев было переведено из 7-й кавалер, дивизии и вот среди малороссов оказался бело­рус). Генерал идет дальше, видит молодцева­того красавца и спрашивает: «Служить хоро­шо?» — «Так точно, весело, Ваше Превосходи­тельство». Ген. Брусилов говорит: «Как важно чтобы у солдат были веселые глаза, как у всех ваших молодцов».

Скажу в заключение — сколь же велика заслуга Императорской армии еще в мирное время перед Россией, так как помимо специаль­ной подготовки солдата она выполняла и куль­турную задачу!

А. Левицкий.

 

Добавить отзыв