КРЕСТ В ЧЕСМЕ.
Осенью 1910 года я был назначен на уходящую в Константинополь, как станционер, канонерскую лодку «Уралец». По приказанию Начальника морских сил в Черном море, перед уходом из Севастополя нам был доставлен красивый фигурный крест около двух метров высоты, сделанный из железа Машинной школой Черноморского флота. Наморси дал предписание при случае поставить крест на братской могиле погибших в ночь с 25 на 26 июня 1770 года, при уничтожении турецкого флота в Чесменском сражении, чинов эскадры адмирала Спиридова.
За год нам не пришлось посетить Чесму, и крест был передан на проходящую Босфор в Пирей канонерскую лодку «Донец». «Донец» тоже не попал в Чесму, и когда я, вновь назначенный на «Уралец», прибыл в Пирей, крест был опять передан нам (конец 1912 года). В 1913 году «Уралец» ушел в Севастополь, и крест был передан на канонерскую лодку «Терец», на которую был переведен и я. В начале 1914 года командир «Терца» испросил разрешения Морского министерства совершить поход в Смирну с заходом в Чесму. Разрешение из Петербурга было получено, и командир при посещении лодки Королевой Ольгой Константиновной просил разрешить священнику при русской больнице в Пирее отбыть с нами для освящения креста и совершения панихиды на братской могиле в Чесме.
Придя в Чесму, ввиду сравнительно далекого расстояния до кладбища, мы наняли ослов для перевозки цемента и песка. На берег была свезена часть команды и свободные от службы офицеры с командиром, капитаном 2 ранга H. Н. Дмитриевым, во главе.
Зацементировав крест и освятив его, отслужили панихиду и, по возвращении на корабль, снялись с якоря и пошли в Смирну.
К сожалению, я оставался на корабле, так как был вахтенным начальником на «Терце», и поэтому не знаю подробностей о том, в каком состоянии нашли братскую могилу, а рассказов посетивших ее сейчас уже не помню.
Между прочим, канонерскую лодку «Уралец» Королева Ольга Константиновна называла «яхтой Константиновичей», так как «Уралец» три раза ходил из Пирея в Триест: первый раз с возвращающимся из Египта Великим Князем Константином Константиновичем, второй — с братом его, Великим Князем Дмитрием Константиновичем, и третий раз — с Королевой Ольгой Константиновной. Нас же Королева называла «Морским Корпусом», так как в кают-компании, кроме старшего офицера, все офицеры были мичмана.
Сообщил А. А. Григоренко.
Траурное эхо героических пней Порт-Артура
ОТ РЕДАКЦИИ. Под таким заглавием в Редакцию доставлена вырезка из журнала «Рубеж» (Харбин, № 26, стр. 19 и 20). Не имея никакой возможности проверить описанные в статье события, Редакция все же считает себя обязанной перепечатать эти сведения в журнале и обращается с просьбой ко всем, кому хотя бы что-нибудь известно по этому поводу, — сообщить Редакции. Предлагаемая статья сопровождена двумя большими фотографиями похорон.
Один из старейших храмов в г. Харбине, Иверская Церковь праздновала 9 июня 25-летие со дня закладки. В связи с этим событием в скромной церковной жизни города интересно привести страничку из воспоминаний священника Отца Сергия Брадучана, первого настоятеля Иверского Храма, проведшего на этом посту 16 лет, с 1907 по 1923 год, включительно.
«В июне 1913 года довелось мне, — рассказывает О. Сергий, — принять участие в торжественной церемонии предания земле останков наших героев, погибших в русско-японскую войну на «Петропавловске».
По повелению Государя, сюда, в Манчжурию, был командирован для устройства и приведения в порядок военных кладбищ, на которых погребены были жертвы войны, генерал-майор С. А. Добронравов. Начальником штаба Заамурского Пограничного Округа в распоряжение генерала был командирован я.
Вдоль всей линии Южно-Манчжурской дороги, от Мукдена до самого Порт-Артура и Дайрена, а также в сторону реки Ялу, в нескольких пунктах устроены эти кладбища, и мы приводили их в порядок, погребая на них прах погибших воинов, похороненных на местах боев.
В эти же дни японскими моряками, исследовавшими возможность поднятия затопленного в 1905 году броненосца «Петропавловск», были подняты со дна моря останки шести погибших на нем русских героев. Среди них оказались и останки адмирала С. О. Макарова, начальника его штаба адмирала Моллас, художника Верещагина и других. Тела их, совершенно разложившиеся от девятилетнего пребывания в воде, были привезены в Дайрен и там переданы для погребения комиссии генерала Добронравова. Останки погибших героев были положены в гробы, привезенные из Харбина, и я совершил отпевание их в Дайренской православной церкви.
На отпевании и погребении присутствовала вся комиссия генерала Добронравова, чудом
спасшийся с «Петропавловска» адмирал Яковлев (бывший его командир), русский консул в Дайрене, все русское население города и специально командированные правительством Японии официальные представители Императорских армии и флота.
Из церкви гробы с останками героев были перевезены на вокзал, погружены в вагоны и доставлены в Порт-Артур. Там, на вокзале, была устроена торжественная встреча праха героев, в которой приняли участие и японские войска.
Гробы были положены на орудийные лафеты и японские моряки отвезли их на русское военное кладбище, где было совершено торжественное предание их земле. В гробы были положены и найденные во время производства водолазных работ вещи, — кортик, часы, серебряные вилки и ложки, кожаный бумажник адмирала Молласа. Между прочим, в бумажнике этом был найден трехрублевый кредитный билет. Японские офицеры вынули его и подарили мне на память… Вот он…» и отец Сергий вынул бережно хранимую им реликвию. От долгого пребывания в воде трехрублевка покрылась коричневым налетом и изменила свой цвет — из зеленой превратилась в желто-оранжевую. Бумага ее стала значительно плотнее от впитавшейся в нее морской соли, но все же на ней ясно видны надписи: 1898 год и др.
Приводимые здесь снимки также принадлежат о. Сергию Брадучану: 1) Генерал Добронравов, адмирал Яковлев и другие несут прах адмирала Макарова в Дайрене. 2) Японские моряки везут на себе положенные на лафеты гробы с останками героев с вокзала Порт-Артур на кладбище. 3) Прибытие гробов с останками героев на Порт-Артурский вокзал и 4) Последнее «прости» героям на Порт-Артурском военном русском кладбище.
(«РУБЕЖ» №26, стр. 19 и 20. Харбин)
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
25) Кому известно что-нибудь о судах Отряда Опасного Плавания в Черном море в войну 1914-1917 гг.? Было три или четыре парусномоторных шхуны, называвшихся «Рцы», «Наш», «Он» и «Омега». С бортов они имели по широкому вельботу, который разворачивался на 90° и открывал скрытое орудие. Слышал когда-то об этом рассказ. Ответ прошу дать на редакцию «Военной Были».
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading ...Похожие статьи:
Loading ...