Отход 9-ой армии, продолжавшийся до конца сентября, покрыл новой славой ее войска и руководившего ими генерала Лечицкого. Может ли, вообще, отступление покрыть славой отступающие войска? В данном случае это было именно так. Отступающая 9-ая армия нанесла ряд тяжелых ударов пытавшемуся преследовать ее противнику и отход ее был обусловлен исключительно необходимостью согласовывать его с отходящими севернее соседями, как это было указано ей в упомянутой выше директиве Главнокомандующего Юго-Западного фронта от 9-го июня. За время этого отхода 9-ая армия взяла пленных и трофеев значительно больше, чем отдала сама. Во время этого, можно сказать «классического», отступления, войска армии (9 пехотных и 6 конных дивизий), имея против себя значительно превосходящего не только артиллерией, но и количеством пехоты (4 правофланговых пехотных дивизии «Южной» армии и всю 7-ую австро-венгерскую армию, с ее 10-тью пехотными и 5-ю кавалерийскими дивизиями), проявили наивысшее упорство в обороне и неудержимый боевой порыв при контр-ударах, а генерал Лечицкий со своим штабом показал высокие образцы военного искусства при маневрировании: части армии то отходили, то, заняв выгодные позиции, выжидали преследующего противника, и перейдя неожиданно для него в наступление, коротким, но очень чувствительным ударом отбрасывали его и снова отходили, согласуясь с левым флангом 11-ой армии, чтобы через короткое время опять нанести стремительный контр-удар.
Необходимо подчеркнуть, что это происходило в период величайшего кризиса в снабжении русской армии. О недостатке, почти отсутствии, артиллерийских снарядов мы упоминали выше. Но не многим лучше обстояло дело и с винтовками и патронами к ним. Генерал Ю. Н. Данилов пишет об этом периоде («Россия в Мировой войне») «вследствии отсутствия винтовок, войсковые части, имея огромный некомплект, не могли впитывать в себя людей, прибывающих из тыла. Бывали случаи, когда прибывающие на укомплектование люди должны были оставаться при обозах, вследствии невозможности поставить их в ряды по отсутствию винтовок…» Генерал H. Н. Головин, бывший в указанный период генерал-квартирмейстером 9-ой армии, во 2-ом томе своего капитального труда «Военные усилия России в мировой войне» рассказывает об эпизоде, носящем несколько анекдотический характер, но в действительности глубоко трагическом и как нельзя лучше характеризующем положением со снабжением русской армии в период ее великого отступления весною и летом 1915 года: «Я помню полученную в августе 1915 года телеграмму штаба Юго-Западного фронта о вооружении части пехотных рот топорами, насаженными на длинные рукоятки; предполагалось, что роты эти могут быть употребляемы, как прикрытие для артиллерии. Фантастичность этого распоряжения, данного из глубокого тыла, была настолько очевидна, что мой командующий, генерал Лечицкий, глубокий знаток солдата, запретил давать дальнейший ход этому распоряжению, считая, что оно лишь подорвет авторитет начальства».
Кризис в отношении снабжения армий в этот период достаточно хорошо известен. Я упоминаю об этом лишь для того, чтобы отметить, в каких условиях 9-ая армия нанесла летом 1915 года ряд тяжелых ударов пытавшемуся преследовать ее неизмеримо лучше снабженному противнику. Эти «победы при отступлении» были единственным светлым пятном на общем фоне тяжелых неудач и общей подавленности. Генерал Лечицкий со своими сверхдоблестными войсками показал, что мог сделать солдат Императорской армии, руководимый волевым, искусным и любимым полководцем, дерясь чуть не голыми руками против великолепно вооруженного противника.
Приведу только несколько примеров действий частей 9-ой армии во время этого славного отхода. В боях 6-10-го июня 30-ый армейский корпус (71-ая и 80-ая пехотные второочередные дивизии), получив приказ генерала Лечицкого отбросить наседающего противника, атакуют в районе Кесмержин-Сновидув и, разбив три австрийских пехотных дивизии, отбрасывают их на 20 верст, взяв при этом пленными 141 офицера и 10.725 солдат и захватив 16 пулеметов. В августе и сентябре 11-ый корпус наносит противнику целый ряд ударов: в боях 24-26. го августа отбрасывает противника у Соколув; 27-го и 28-го августа у Гайворонка; 1-го и 2-го сентября в районе Семиковце-Бурканув и 2829-го сентября (генерал Лечицкий переходит в наступление двумя корпусами), наступая, снова у Гайворонка. В указанных боях только одним славным 11-ым корпусом взято 11 орудий, 62 пулемета и пленными 410 офицеров и 16.400 солдат.
О сентябрьских боях 9-ой армии генерал Головин пишет в уже цитированном нами труде: «В сентябре 9-ая армия перешла в контр-наступление между реками Серет и Стрыпа. Успех был огромный. В течение пяти дней было захвачено более 35.000 пленных и сделан прорыв в 60 километров. За этой зияющей дырою у противника не было вблизи ни одной свежей дивизии. 9-ой же армии удалось сосредоточить для использования прорыва две пехотных и две кавалерийских дивизии. Но беда была в том, что ружейные патроны были на исходе. Командующий армией генерал Лечицкий вызвал к аппарату Юза Главнокомандующего Юго-Западным фронтом генерала Иванова и умолял его прислать на грузовиках один миллион ружейных патронов. Генерал Иванов отказал и намеченная операция должного развития не получила, так как посылать войска в бой без патронов генерал Лечицкий считал преступной авантюрой.»
Потеснив противника в сентябрьских боях, 9-ая армия закрепляется своим правым флангом на реке Стрыпе, оставаясь на всем своем фронте на неприятельской территории; левый фланг армии в Буковине занимает почти то же положение, которое он занимал до наступления 9-ой армии в апреле. За время своего летнего отхода 1915 года 9-ая армия всего взяла около 70.000 пленных. Начался период позиционной войны.
13-го октября Государь Император посетил районы расположения 9-ой и 11-ой (также наступавшей в сентябре месяце) армий, чтобы лично благодарить их. Генерал А. И. Спиридович, заведовавший охраной Государя, пишет об этом посещении так: «Вскоре автомобили неслись уже к войскам генерала Лечицкого. Это был выдающийся генерал, хороший человек, которого любили и солдаты и офицеры… При отступлении в 1915 году, в августе, Лечицкий, по собственной инициативе, перешел с 9-ой армией в контр-наступление и отбросил немцев. Его поддержали своими армиями Щербачев (11-ая армия) и Брусилов (8-ая армия) и в результате была одержана крупная победа и взято много тысяч пленных…» Далее, генерал Спиридович приводит интересный эпизод, характерный для генерала Лечицкого: «…Уже темнело, когда стали усаживаться в автомобили. Государь предложил Лечицкому: «Платон Алексеевич, хотите я вас подвезу по дороге?» Тот ответил наивно откровенно: «Никак нет, Ваше Императорское Величество, нам не по дороге, а я слишком долго отсутствовал из штаба армии и мне нужно принять длинный доклад начальника штаба, он ждет меня». Некоторые переглянулись. Государь ласково улыбнулся и пожал руку Лечицкого». Определение ответа генерала Лечицкого, как «наивно-откровенный», несколько удивляет. Это был честный и откровенный ответ старого солдата, привыкшего говорить своему Государю правду. В этом ответе сказался достойнейший характер, прямота и честность генерала. А то, что «некоторые переглянулись», очевидно, некоторые из лиц свиты Государя, свидетельствует о том, что среди этих лиц не принято было говорить Государю правду.
Высочайшим Приказом 27-го октября 1915 года генерал Лечицкий награжден был за бои при отходе 9-ой армии летом и в начале осени очередным боевым орденом Белого Орла с мечами, который, кстати сказать, имели уже не только командиры корпусов армии, но и некоторые начальники дивизий. В армии были несколько удивлены и огорчены, ожидая более высокой награды для своего любимого командующего. Впрочем, и выбирать награды для генерала Лечицкого было уже нелегко: оставалось генерал-адъютантство или орден Св. Георгия 2-ой степени.
После «громового удара», как характеризует его генерал Ю. Н. Данилов в своем труде «Россия в Мировой войне», нанесенного противнику в сентябре 1915 года правым флангом 9- ой армии и левым 11-ой, и поспешного отступления австро-германцев за реку Стрыпу, 9-ая армия генерала Лечицкого недолго оставалась в сравнительно спокойном состоянии позиционной войны. В ноябре 1915 года, между 11-ой и 9-ой армиями вклинена была 7-ая армия, переброшенная на участок реки Стрыпы из района Одессы, где она была сосредоточена для намечавшейся, но отмененной десантной операции у Босфора; 9-ая армия, передав 7-ой часть занимаемого ею фронта на левом берегу Днестра, заняла более узкий участок фронта по правому берегу Днестра от района южнее впадения в Днестр северного его притока, реки Стрыпы, через Миткеу-Онут и далее на юг, на Ржавенцы-Топороуц и почти вдоль государственной границы России и Австро-Венгрии до румынской границы, восточнее города Черновицы.
7-ая армия должна была в двадцатых числах декабря перейти в наступление с целью прорыва неприятельского фронта на реке Стрыпе; 9-ая армия получила вспомогательную задачу «отвлекать активными предприятиями силы противника от направления главного нашего удара», наносимого 7-ой армией.
Декабрьское наступление 1915 года предпринято было штабом Юго-Западного фронта безусловно преждевременно. Последствия летнего кризиса 1915 года, обусловленного недостатком снарядов, ружейных патронов и даже винтовок, далеко еще не были преодолены; войсковые части, потерявшие во время летних боев до 75 и более процентов своего состава, хотя и были пополнены, но прибывшие пополнения не были достаточно обучены, части не были еще спаяны и готовы к прорыву созданной уже здесь противником сильной укрепленной полосы.
Как и следовало ожидать, попытки прорыва неприятельского укрепленного фронта на реке Стрыпе, предпринятые 7-ой армией в последних числах декабря 1915 года и в первых числах января 1916 года, успехом не увенчались. 9-ая армия, выполняя поставленную ей задачу отвлечения сил противника, атаковала частями 11-го и 12-го армейских корпусов севернее Черновиц 24-го, 25-го и 26-го декабря и 1-го и 6-го января. Слабость нашей артиллерии, не имевшей возможности подавить неприятельскую, приводила каждый раз к тому, что пехота 9-ой армии, заняв первые линии неприятельских окопов, выбивалась из них мощной артиллерией противника и, понеся большие потери, отходила в исходное положение. Так или иначе, 9-ая армия выполнила поставленную ей задачу, связав на своем фронте значительные силы противника, но посколько наносившая главный удар 7-ая армия успеха не имела, — жертвы были принесены напрасно. Единственных положительным результатом было то, что опыт декабрьского наступления показал штабу Юго-Западного фронта, что без снабжения легкой артиллерии достаточным количеством снарядов, без усиления армии тяжелой артиллерией, а равно и без деятельной воздушной разведки неприятельских укрепленных позиций, попытка прорыва их обречена на неудачу.
Для 9-ой армии, как и для других армий Юго-Западного фронта, начался период позиционной войны, продолжавшийся четыре с половиной месяца.
В течение всего этого периода происходила усиленная подготовка к весеннему наступлению-прорыву неприятельского укрепленного фронта, причем опыт декабрьских боев был штабом 9-ой армии полностью учтен. Непрерывно производилась самая тщательная наземная и воздушна разведка системы неприятельских укрепленных позиций; В пехотных частях армии организовано было обучение их преодолению укрепленной полосы, причем подготовка эта производилась скрыто, для чего войсковые части поочередно отводились в тыл.
Подготовка артиллерии к прорыву поручена была генералом Лечицким, в обход всех высших артиллерийских начальников, бывшему в то время всего лишь командиром батареи подполковнику Кирею, исключительные качества которого генерал Лечицкий сумел заметить и оценить. В чрезвычайно интересной статье В. Е. Милодановича, посвященной генералу В. Ф. Кирею («Военная Быль» № 35), автор пишет: «в штабе 9-ой армии было созвано совещание, на которое были приглашены командиры корпусов с инспекторами своих артиллерий и подполковник Кирей. Выслушав присутствовавших, командующий армией генерал Лечицкий сказал: «Согласен с мнением подполковника Кирея»… Кирей был облечен соответствующими полномочиями…» Случай очень показательный для характеристики генерала Лечицкого, еще раз доказывающий, насколько он умел разбираться в своих подчиненных, делать им верную оценку и принимать решения, руководствуясь только пользой дела. Обойти добрый десяток генералов и поручить подготовку артиллерии армии к прорыву подполковнику, принять такое решение вряд ли был способен кто либо из командующих армиями в ту войну, кроме генерала Лечицкого. Действия артиллерии 9-ой армии при майском прорыве неприятельского укрепленного фронта блестяще оправдали смелое решение генерала Лечицкого.
В начале марта 1916 года генерал Лечицкий, во время посещения передовых позиций, простудился и перенес тяжелую болезнь — крупозное воспаление легких. М. Лемке, в своей книге «250 дней в Царской Ставке», отмечает: «Во время объезда фронта Царь навестил генерала Лечицкого; он теперь поправляется…» Это было 28-го марта 1916 года в городе Каменец Подольске, где расположен был штаб 9-ой армии.
Общее наступление армий Юго-Западного фронта намечено было на 2-ое июня, но в первых числах мая австро-венгерская армия прорвала оборонительные позиции итальянцев в Трентино и наши союзники, как и всегда в таких случаях, настоятельно просили ускорить наш переход в наступление. Вследствие этого, Ставка, директивой от 18-го мая, перенесла начало наступления на 22-ое мая.
К моменту начала операции силы 9-ой армии состояли только из 3-х армейских корпусов (41-ый, 11-ый и 12-ый) и одного кавалерийского корпуса (3-го); правда и протяжение фронта армии было сравнительно невелико.
На рассвете 22-го мая, руководимая подполковником Киреем, артиллерия 9-ой армии, уже в достаточном количестве снабженная снарядами, начала подготовку атаки. Одним из средств достижения внезапности было сокращение времени артиллерийской подготовки до нескольких часов: артиллерийская подготовка на фронте 9-ой армии закончилась уже в 12 часов дня (в 8-ой армии, например, подготовка продолжалась почти сутки) и была настолько действительной, что начавшая вслед затем атаку пехота на некоторых участках почти без потерь уже к 15 часам овладела первыми тремя линиями неприятельской обороны. Неприятельская артиллерия была совершенно подавлена, пехотные окопы сметены. На правом фланге армии 3-я Заамурская пограничная пехотная дивизия 41-го корпуса прорвала неприятельские «позиции у деревни Самушин под Миткеу и, взяв 3.600 пленных, орудия и пулеметы, продвинулась до Окна; южнее, 12-ая пехотная дивизия прорвала фронт противника у Онут; далее на юг, 11-ая пехотная дивизия взяла три линии на участке хребет Черный Поток — ручей Хороскоуц, 19-ая пехотная дивизия — у Ржавенцы и 32-ая пехотная дивизия — у Доброноуц. Всего за этот день взято было около 12.000 пленных.
Развить успех сразу же не удалось, ввиду отсутствия необходимых для этого резервов: из семи пехотных дивизий армии, шесть уже пришлось ввести в дело.
Начальник кавалерийской дивизии, направленной к одному из мест прорыва, проявил нерешительность и свою дивизию в прорыв не ввел. Между тем, уже к вечеру 22-го мая, австрийцы, подведя резервы, начали контр-атаки. Только к вечеру 25-го мая противник, не достигнув никакого успеха, атаки эти прекратил. 27-го мая 9-ая армия, усиленная 33-им армейским корпусом, переведенным с левого берега Днестра, из резерва 7-ой армии, возобновила наступление и уже на следующий день окончательно сломила сопротивление противника на своем правом фланге.
В этот день (28-го мая) Текинский конный полк, брошенный в прорыв у деревни Юркоуц, атаковал в конном строю австрийскую пехоту и, порубив около 600 человек, взял два пулемета и пленными 9 офицеров и 900 солдат. В этот же день произошел редкий в военной истории эпизод: конная атака прислуги конной батареи на неприятельскую пехоту и артиллерию. Прислуга 2-ой батареи 1-го конно-горного артиллерийского дивизиона — 60 всадников, во главе с командиром батареи подполковником Ширинкиным, атаковала в конном строю у села Заставна отходящую австрийскую пехоту, а вслед затем взвод этой батареи под командой капитана Насонова (25 всадников) нагнал уходившую неприятельскую батарею и атаковав ее взял 4 орудия и 2 офицеров и 79 солдат пленными. Всего за день 28-го мая взято было 37.000 пленных. После этого, правый фланг армии продолжал наступление в направлении города Коломыя; левому флангу армии только 4-го июня удалось сбить противника с реки Прут у Черновиц, после чего, безостановочно преследуя отходящего противника, в короткий срок левофланговые части армии продвинулись более чем на 120 километров на юг и юго-запад и заняв города Купы, Сигот, Радауц, Сучава, Селетин достигли Кимполунга в Лесистых Карпатах, овладев всей Буковиной. Правофланговые части армии, заняв Коломыю, продвинулись в западном направлении на 80 километров и встретили сильное сопротивление только в излучине верхнего течения реки Прут, у Делятин-Ворохта и севернее, под Станиславовом, куда германцы успели подвезти с французского фронта несколько своих дивизий.
Достигнув левым флангом своим района Кимполунг-Кирлибаба (в Трансильванских Карпатах), а правым — района южнее Станиславова, 9-ая армия растянулась своими четырьмя корпусами на фронте в 150 километров, что вызвало необходимость значительного ее усиления, переданный в состав ее из 7-ой армии 2-ой армейский корпус направлен был на крайний левый фланг армии, в район Кирлибаба; к левому флангу армии направлялся и 26-ой армейский корпус из состава Северо-Западного фронта. После продолжавшейся приблизительно с 1-го по 15-ое июля перегруппировки сил армии, она возобновила наступление.
В боях с 22-го мая по 30-ое июля 1916 года, 9-ая армия нанесла решительное поражение противостоящим силам австро-венгерской армии и овладела всей Буковиной и частью Галиции, причем за это время частями армии взято было 127 орудий, 424 пулемета, 44 миномета и бомбомета, огромное количество винтовок, снарядов и прочего артиллерийского и инженерного имущества и пленными 2.139 офицеров и 100.578 солдат (цифры взяты из Высочайшего Приказа о награждении орденом Св. Георгия 4-ой степени начальника штаба 9-ой армии генерала Санникова). Генерал Лечицкий, Высочайшим Приказом 6-го июля 1916 года награжден был орденом Св. Александра Невского с мечами.
Успех летнего наступления Юго-Западного фронта положил конец колебаниям Румынии: 14-го августа она вступила в войну на стороне держав Согласия. Генерал Лечицкий, войска которого вплотную примыкали к румынской границе, получил задачу обеспечивать правый фланг румынской армии. Как и всегда до сих пор генерал Лечицкий и на этот раз не ограничился пассивным выполнением полученной задачи. Уже 20-го августа он перешел в наступление своими левофланговыми частями (2-й армейский корпус, 64-я пехотная дивизия 26-го корпуса и спешенная кавалерия) на Дорна Ватра и далее — на Быстрица, увлекая за собой правый фланг соседней северной румынской армии, также перешедшей вслед затем в наступление. Наступление в трудно-проходимых Трансильванских Карпатах развивалось медленно, встречая упорное сопротивление германских частей, занимавших сильные укрепленные позиции. Тем не менее, правый фланг румынской армии был 9-ой армией надежно прикрыт.
Выступление Румынии создавало серьезную угрозу Болгарии и угрожало перерывом сообщения австро-германцев с Турцией, почему германское командование решило нанести Румынии быстрый и сокрушительный удар. С этой целью против Румынии спешно сосредоточено было две германских, одна австро-венгерская и значительная часть болгарских армий, всего свыше 35 пехотных и 9 кавалерийских дивизий, которые должны были нанести удар румынам, наступая одновременно с юга и с запада. Наступление это развивалось быстро; румынская армия отступала вглубь своей территории.
Настойчивые требования союзников о помощи Румынии, а равно и необходимость обеспечения левого фланга нашего Юго-Западного фронта, вынудили русскую Ставку спешно перебрасывать сюда значительные силы. Создавался новый фронт — румынский, в состав которого должны были войти румынские армии и 9-ая русская, передаваемая из состава Юго-Западного фронта. 9-ая армия значительно усиливалась: в состав ее направлялись 8-ой и 40-ой корпуса из 8-ой армии и 24-ый и 36-ой корпуса с Западного фронта; в то же время, занимаемый ею участок фронта сокращался передачей правофлангового отрезка его в новую 8-ую армию, вдвигаемую между 11-ой и 9-ой армиями; штаб 8-ой армии переходил из Луцка в Каменец-Подольск.
Главнокомандующим Румынского фронта номинально числился Румынский король; фактическим главнокомандующим являлся его помощник, которым, по соглашению с Румынией, должен был быть русский генерал. Казалось бы, естественным кандидатом на этот пост являлся генерал Лечицкий, армия которого вошла в состав Румынского фронта и уже вела бои совместно с румынской армией. Но выбор Ставки пал на генерала Сахарова. Надо сказать, что генерал Сахаров очень удачно командовал, как 11-ым корпусом, так вслед затем и 11-ой армией, но все же главную роль в выборе Ставки сыграло, надо полагать, то обстоятельство, что генерал Лечицкий не владел французским языком, что было необходимо при постоянном общении с Румынским Королем.
Между тем, румынские армии, терпя одно поражение за другим, продолжали отступать. Германские войска приближались к Бухаресту. Выявившаяся с полной очевидностью слабая боеспособность румынской армии, вызвала необходимость переброски на румынский фронт еще 12 пехотных и несколько кавалерийских дивизий, для объединения командования которыми переводились на румынский фронт управления 4-ой и 6-ой русской армии. Таким образом, вступление в войну Румынии создало для русского командования дополнительные трудности и легло на Россию новым бременем. Значительное увеличение общего протяжения фронта потребовало перевода на Румынский фронт, в сущности — второстепенный, значительной части сил, чем уменьшалась возможность успеха на других, более важных направлениях.
В первых числах ноября, с целью облегчить тяжелое положение румынской армии, генерал Лечицкий, имея в составе своей 9-ой армии свыше 20 пехотных и 6 кавалерийских дивизий, перешел в наступление по всему фронту армии от Дорна Натра до Окна (не смешивать с Окна к северо-западу от Черновиц). В условиях очень суровой зимы, в заваленных снегом диких Трансильванских горах, преодолевая упорнейшее сопротивление германцев, войска 9-ой армии в течение всего ноября месяца медленно продвигались вперед в долинах рек Чионабаш, Тротуш, Жедан, постепенно выбивая, часто — штыками, германцев с ряда укрепленных позиций у Дорна Ватра, Брустуроза, Агаши, Чоканешти, Пьяна Узулуй и друг., беря тысячи пленных, орудия, пулеметы и другие трофеи.
Армией достигнут был ряд значительных тактических успехов, способствовавших стабилизации всего Румынского фронта. Но уже к концу ноября в 9-ой армии стал ощущаться острый недостаток в продовольствии и фураже; магазины были почти пусты, а подвоз, бывший и раньше недостаточным, почти прекратился вследствие полного отсутствия порядка на румынских дорогах. К новому, 1917 году, боевые действия на фронте 9-ой армии затихали. Румынский фронт стабилизировался.
Боевые действия прекратились, но началась интенсивная подготовка к возобновлению их весною. Приводились в порядок тылы Румынского фронта, налаживалось интендантское снабжение армий, пополнялся личный состав; формировалось из четвертых батальонов пехотных полков большое количество новых дивизий; в невиданном еще количестве прибывали артиллерийские снаряды; значительно увеличивалось количество тяжелой артиллерии… Армии ожидали весны, чтобы перейти в наступление, которое, как верили, принесет победное окончание войны. Армия, несмотря на колоссальные жертвы, несмотря на сверхчеловеческие усилия, оставалась здоровой. Но тыл разложился и сгнил. В Петрограде началась революция.
Около 15 марта генерал Лечицкий сдал командование армией и отбыл из армии. Уход генерала, пользовавшегося в армии общей любовью и большой популярностью, как то затушевался в общем смятении и сумятице тех дней, вызванных известием об отречении Государя, не вызвал той реакции, которая несомненно последовала бы будь это при нормальном положении вещей. Официальной причине отставки- расстроенному здоровью, не особенно доверяли, хотя незадолго до революции генерал повторно перенес тяжелую простуду. Большинство считало, что подлинной причиной отставки генерала Лечицкого было нежелание продолжать службу после отречения Государя. Как было в действительности, не знаю. Много лет спустя мне пришлось видеть номер газеты «Новое время» от 13-го марта 1917 года, в котором был помещен большой портрет генерала Лечицкого с подписью: «Генерал Лечицкий, новый Главнокомандующий армиями Западного фронта». По-видимому, генерал Лечицкий ответил на это лестное для него повышение, предложенное ему Временным Правительством, просьбой об увольнении в отставку «по расстроенному здоровью». Было ли состояние здоровья действительной причиной решения генерала уйти в отставку? Думается, что старый полководец, прошедший в армии путь от солдата до одного из высших ее генералов, со славою участвовавший в трех войнах, слишком хорошо знал солдата, Армию, ее Душу и уже тогда ясно видел, что поспешно и преступно легкомысленно начатое Временным Правительством разложение Армии сверху, в короткий срок неизбежно приведет ее к бесславному концу.
Точными сведениями о том, когда и как окончил свою жизнь выдающийся русский полководец генерал Платон Алексеевич Лечицкий, я не располагаю. Наиболее правдоподобным из разноречивых сведений я считаю то, что генерал Лечицкий скончался весной 1918 года в городе Орлове, Вятской губернии, куда в 1915 году был эвакуирован из Гродненской губернии его престарелый отец.
В. Б-К.
(Не оценивали)
Loading ...Похожие статьи:
- Роль и значение Русского фронта в войну 1914-1917 гг. по иностранным военным источникам (Окончание). – К. Перепеловский
- Роль и значение Русского фронта в войну 1914-1917 гг. по иностранным военным источникам. – К. Перепеловский
- Весна и лето 1915 года
- К статье в Хронике «Военной Были» № 121, стр 46 и 47. – Ф.Р.
- Из записной книжки Начальника штаба 14-го армейского корпуса 1914 год. – Е. А. Милоданович
- Служба в Донской артиллерии (Окончание) – М.Т. Чернявский
- Обзор военной печати (№105)
- Великий поход. – Шт.-кап. Стефановский
- Перед Мукденом. – М.В. Алексеев
Loading ...