В начале июля 1914 года я с женой и обеими дочерьми уехал в отпуск в Железноводск. Из путешествия туда мне вспоминается такой случай: один из пассажиров попросил у меня для прочтения газету. Но, когда я протянул ему номер «Нового Времени», он замахал руками и сказал, что «таких газет» он не читает!
В Железноводске мы поселились в трех комнатах одного дома и сперва обедали в курортном ресторане, но позже я послал в Люблин телеграмму, прося штаб корпуса прислать мне моего повара (денщика). Он приехал дня через два-три и начал готовить обеды по нашему вкусу. Но все это оказалось весьма непродолжительным.
Не помню, какого числа, часа в три утра денщик меня разбудил и подал мне телеграмму: «Возвращайтесь немедленно к месту службы!». Я сейчас же пошел на вокзал и взял билеты на утренний скорый поезд, себе — до Люблина, семье — до Киева (по мобилизационному плану моя семья подлежала эвакуации в Киев).
16/29 июля командир корпуса телефонировал мне, что получена шифрованная телеграмма Главного Штаба. Это была первая телеграмма о частичной мобилизации, назначавшая первым днем мобилизации 17/30 июля. На следующий день она была исправлена второй телеграммой с первым днем мобилизации 18/31 июля. С утра этого дня в штаб корпуса стали являться военные и гражданские лица, получившие мобилизационное назначение. Происходила выдача мобилизационных планов, получение из губернского казначейства денежных ассигнований и выдача их начальникам учреждений. Гражданские лица, назначенные в управление корпуса, вообще говоря были весьма слабо подготовлены к предстоящим им обязанностям и постоянно обращались ко мне за всевозможными разъяснениями.
В это время приехала с вокзала моя жена. Она прибыла для сортировки и укладки вещей, вследствие необходимости эвакуировать их из Люблина. Перед самым ее приездом я получил причитавшееся мне пособие военного времени в сумме нескольких тысяч рублей (точно не помню). Не имея возможности уложить их в нормальный бумажник, я положил их в карман брюк и в суматохе забыл об этом!
Часть вещей жене нужно было взять с собой, часть приготовить к отправлению на другой день с поездом, предназначенным для вывоза семейств военных и гражданских чинов, часть, за ограниченностью места в поезде (всю обстановку), оставить на квартире. Замечу здесь, что в продолжение еще целого года я высылал квартирную плату!
Жена сказала мне, что должна успеть уложить все до вечера, так как с вечерним поездом она хочет поехать в Ровно, чтобы проститься с нашим сыном, подпоручиком 32-й артиллерийской бригады. Я уверял ее, что ехать туда не имеет смысла, так как я знаю, что молодые офицеры командируются с начала мобилизации в разные места для приема от населения лошадей и по прочим надобностям, но не убедил ее. Она пока уехала домой, а я продолжал свою работу в штабе, заехав домой на полчаса, чтобы пообедать. О деньгах я, конечно, не вспомнил!
Когда мы с женой приехали на станцию, все было переполнено уезжавшими. Носильщику удалось все же купить билет. Мы стояли в толпе, стиснутые со всех сторон. Поезд сильно запаздывал и когда он наконец пришел (около 11 часов вечера), то представлял такую картину, какой я не видал ни до, ни после этого: люди переполняли не только вагоны и площадки, но стояли и на ступеньках и сидели на крыше вагонов! Оказалось, что с этим поездом уезжают из России сербы, призванные в свои войска. Попытки втиснуться в поезд успехом не увенчались, и жене пришлось отказаться от поездки в Ровно и вернуться домой. А дома и я вскоре потерял всякое настроение: вспомнив о полученном пособии, я сунул руку в карман, но там ничего не было!
Я сообщил об этом по телефону командиру корпуса. Он утешал меня, говоря, что будет ходатайствовать о вторичной выдаче, но было бы странно рассчитывать на это, раз я сам был виноват в потере! Я сообщил также о потере губернатору и начальнику жандармского управления. Оба сказали, что примут меры к розыску похитителя, но не скрыли, что дело это — безнадежное.
Через небольшой промежуток времени командир корпуса сообщил мне по телефону, что Германия объявила России войну (19 июля 1914 года) и там объявлена общая мобилизация.
На следующий день поезд с эвакуируемыми семьями ушел в Киев. Наша кухарка, уроженка Виленской губернии, заявила, что она с этим поездом домой не уедет, потому что «кто же будет готовить барину обед?». Несколько дней я еще прожил на своей квартире, а затем командир корпуса предложил мне перейти на жительство к нему, так как в такое время нам лучше быть вместе. Не все можно было говорить по телефону, и во многих случаях мне приходилось приходить к нему для личного доклада или для обсуждения какого-либо вопроса, не подлежавшего оглашению. Кроме того, переселением к нему я освобождался от хозяйственных забот.
Кухарка за это время наварила много варенья и сделала и другие запасы. Насилу я убедил ее уехать домой! В то время многие думали, что война будет короткой и мы снова водворимся на свои места. Варенье же наше съел впоследствии австрийский генерал, поселившийся в нашей квартире. Пока, в ней еще оставался мой денщик.
Началась война… При сосредоточении армий, 14-й армейский корпус поступил в состав 4-й армии (командующий армией генерал от инфантерии барон Зальца, начальник штаба генерал-майор Гутор). Корпус выступил в уменьшенном составе частей: 18-я пехотная дивизия без 72-го пехотного Тульского полка, который с двумя батареями 18-й артиллерийской бригады составил гарнизон крепости Ивангород, всего 12 батальонов с четырьмя батареями; затем — 2-й стрелковой бригады (8 батальонов и 3 батареи), корпусного мортирного артиллерийского дивизиона и саперного батальона; 13-й кавалерийской дивизии (генерал-лейтенант князь Туманов), которая 23 июля была усилена отдельной гвардейской кавалерийской бригадой (Свиты Его Величества генерал-майор барон Маннергейм), прибывшей из Варшавы.
На левом берегу Вислы сосредоточение армий прикрывали: 1-я стрелковая бригада (8 батальонов и 3 батареи) и 14-я кавалерийская дивизия (генерал-майор Новиков). На правом берегу Вислы это было задачей конницы генерала князя Туманова. По плану сосредоточения армий на правом фланге 4-й армии, между 14-м армейским корпусом и Вислой, должен был наступать 20-й армейский корпус, но он был передан в 1-ю армию на германском фронте. Вследствие этого командующий 4-й армией донес штабу Юго-Западного фронта, что «отсутствие 20-го корпуса оставляет правый фланг армии и всего фронта на весу».
4-й армии была поставлена задача: наступать на Перемышль, атаковать войска неприятеля, обнаруженные на линии Закликов-Янов-Тарноград, имея в виду воспрепятствовать отходу значительных сил противника на запад, к Кракову. 8 августа авангарды 4-й армии должны были быть на линии Вильколаз-Жолкиевка-Избица.
Князь Туманов установил подход сильных частей противника к нижнему Сану. Они навели понтонные мосты в районе Чекай, м. Радомысль и м. Розвадов и начали переправу на восточный берег реки. Князь Туманов сосредоточил главные силы конницы у Красника.
3 августа было обнаружено наступление противника на всем фронте 4-й армии. От Закликова наступала к северу 3-я австрийская кавалерийская дивизия и один полк пехоты с артиллерией. Пройдя к расположению спешенной конницы (лейб-гвардии Уланский полк), неприятель открыл артиллерийский огонь и повел ряд атак. К 4 часам дня к левому флангу конницы стала подходить бригада (1-я) 18-й пехотной дивизии, а к правому — 6-й стрелковый полк. Первой жертвой войны был корнет лейб-гвардии Уланского полка, торжественно отпетый и похороненный в Люблине 6 августа при многочисленном стечении народа.
4 августа — приказ № 1 4-й армии. 14-му армейскому корпусу была поставлена задача: занять район Моняки-Вильколаз-Быхава, имея авангарды у Уржендова и Красника (около 35 верст по фронту).
8 августа штаб корпуса прибыл из Люблина в Недржевицу Малу. Вскоре после прибытия на место началось полное солнечное затмение, которое произвело на меня неприятное впечатление: это было уже второе солнечное затмение в такие важные моменты моей жизни как производство в офицеры, а теперь — выступление на войну.
4-й армии было приказано начать наступление 10 августа, причем 14-му армейскому корпусу наступать на фронт Закликов-Модлиборжице, обеспечивая правый фланг армии и от неприятеля, действующего на левом берегу Вислы! Задача эта не соответствовала силам корпуса (как и вся задача, поставленная 4-й армии в шесть с половиной дивизий). Закликов отстоит от Вислы почти на 20 верст, Модлиборжице — свыше 40 верст.
10 августа утром штаб корпуса прибыл в Красник. Шел бой в коннице князя Туманова, наступавшей на Аннополь (1-я бригада 13-й кавалерийской дивизии) и на Домброву (2-я бригада и гвардейская). Часть правой колонны ворвалась в Аннополь, левая заняла Ксенжомыш. Против конницы разворачивались значительные силы 1-го австро-венгерского корпуса. Конница в спешенном строю сдерживала их на фронте Свенцехов-Суха Вулька. После полудня неприятельская пехота, накопившаяся в лесу к югу от Ксенжомыша, повела на него атаку, охватывая левый фланг князя Туманова. Подошедшая к Ксенжомышу 2-я стрелковая бригада выбила противника из этого села и продолжала наступление на Госцерадов, но, понеся большие потери, отошла к вечеру к реке Выжнице. Конница также начала медленно отходить за эту реку.
В центре 18-я пехотная дивизия успешно наступала от Красника на Закликов, но, попав под сильный артиллерийский огонь, полки 1-й бригады понесли большие потери. Восточнее наступала 45-я пехотная дивизия: 1-я бригада — на Поток Велький, который и заняла, 2-я — на Модлиборжице. От этой дивизии был выделен 177-й пехотный Изборский полк в корпусный резерв за правым флангом 18-й пехотной дивизии. Бой 18-й и 45-й пехотных дивизий продолжался до темноты, после чего обе дивизии отошли на линию высот на левом берегу реки Выжницы, к югу от Красника, между Людмиловкой и Шаторкой («Красникская позиция»).
11 августа обе дивизии были атакованы превосходными силами противника. 2-я стрелковая бригада, как сильно пострадавшая накануне, была отведена в тыл. Конница князя Туманова отошла за реку Выжницу, в район от Вислы до села Хруслянки, прикрывая на 15-верстном фронте направление на Ивангород. 14-му и 16-му корпусам было приказано отойти на линию Вильколаз-Быхава-Крщонов, штаб 14-го корпуса в Вильколазе. По приказанию командующего армией к Вильколазу в распоряжение командира корпуса была направлена сводная бригада из 16-го корпуса: 162-й и 187-й полки.
12 августа князь Туманов собрал свои главные силы в районе села Коваля. Части 14-го корпуса отошли: 18-я пехотная дивизия в район Белжице, 2-я стрелковая бригада — в район Боржехов, 45-я пехотная дивизия — к Вильколазу. Штаб корпуса — в Недржевица Мала. Австрийцы продолжали наступать, но нерешительно, и у Вильколаза имели боевое столкновение с 1-й бригадой 45-й пехотной дивизии. В ночь на 13 августа 45-я пехотная дивизия должна была возвратиться в состав 16-го армейского корпуса.
13 августа происходили стычки с передовыми частями противника на переправах через реку Ходель. После 4 часов дня сильная конница обошла левый фланг князя Туманова, угрожая правому флангу 14-го корпуса, который от Боржехова был загнут к Белжице. Князь Туманов направил туда свои главные силы, и неприятельская конница отошла на юг. В районе Боржехова 2-я стрелковая бригада весь день вела бой и удержала свои позиции. Штаб корпуса — в Радовец Малый.
В этот день командующий 4-й армией генерал от инфантерии барон Зальца был заменен генералом от инфантерии Эвертом.
14 августа генерал Эверт приказал всем корпусам армии удерживать свои позиции. На крайнем правом фланге 14-го корпуса неприятельская конница заняла переправы через Ходель на путях из Ополе на Корчмиску и Ковалю, но была отброшена Гродненским гусарским полком. 2-я стрелковая бригада с 70-м пехотным Ряжским и 71-м пехотным Белевским полками отбили все атаки противника, который вел сильное наступление в направлении на Уржендов-Люблин, перешли в контратаку и продвинули правый фланг армии из района Белжице до реки Ходель у Майдана Скржинецкого, взяв много пленных.
С целью увеличения пространства для задуманного маневра после прибытия 18-го армейского корпуса генерал Эверт приказал на 15 августа правому флангу 14-го корпуса — 1-я бригада 18-й пехотной дивизии и бригада 46-й пехотной дивизии — перейти в наступление в направлении на Хмельник — местечко Ходель. Уступом за правым флангом должна была наступать 1-я бригада 37-й пехотной дивизии 18-го корпуса. Конница князя Туманова должна была переправиться через реку Ходель в районе Ополе и действовать в тылу противника который находился в районе местечка Ходель, севернее реки. 15 августа конница князя Туманова форсировала реку Ходель и заняла Ополе, но должна была вернуться за Ходель, так как крупные силы противника переправились через Вислу у Юзефова. Наступление правого фланга корпуса развивалось медленно и вскоре остановилось, ибо выяснилось, что 1-я бригада 37-й пехотной дивизии не могла принять в нем участия. Бригада 46-й дивизии заняла Хмельник, а правый фланг 18-й дивизии — лес южнее, продвинувшись всего на 2-5 верст. В этот день в распоряжение командира 14-го корпуса была передана 45-я пехотная дивизия, и состав корпуса возрос до 3 1/2 дивизий.
К этому времени кризис на правом фланге 4-й армии миновал, переместившись на левый фланг, где образовался разрыв между Гренадерским (4-й армии) и 25-м (5-й армии) корпусами, но значение этого разрыва было значительно меньшим.
16 августа, выжидая прибытия 18-го армейского корпуса, генерал Эверт приказал на 17 августа оставаться на месте, совершенствуя позиции. Общий переход в наступление начался
17 августа генерал князь Туманов передал фронтальную оборону переправ через реку Ходель пехоте, а сам с четырьмя полками конницы — гвардейская бригада, 9-й Донской казачий и 13-й уланский Владимирский полки — нанес удар в тыл противнику (95-я дивизия ландштурма), пытавшемуся форсировать переправы через Ходель. Противник был отброшен на Ополе, потеряв три орудия, несколько пулеметов и около 1.000 пленных. Другие части противника переправились через Ходель и потеснили передовые части 14-го корпуса, но были встречены 37-й пехотной дивизией 18-го корпуса от Вонвольницы и бригадой 46-й пехотной дивизии из района Белжице и отброшены, а затем атакованы на высотах у Понятовой и Хмельника. На остальном фронте 14-го корпуса в течение дня — артиллерийский огонь.
В ночь с 17 на 18 августа были получены первые сведения о катастрофе с армией генерала Самсонова.
18 августа гвардейская кавалерийская бригада выбыла из подчинения генерала князя Туманова. Последний, оставаясь у Змиевиски, удерживал переправы на нижнем течении реки Ходель. Восточнее сосредоточивалась 23-я пехотная дивизия, прикрывая пути от Ополе на Вонвольницу, а восточнее нее наступала 37-я пехотная дивизия, имея задачей отбросить противника за реку Ходель. Несмотря на сильный огонь противника, 37-я дивизия принудила его вечером отступить к местечку Ходель. В 14-м корпусе день прошел спокойно. Войска продолжали улучшать свои позиции. Ожидалось прибытие 80-й дивизии.
В штабе 4-й армии и в штабе Юго-Западного фронта создалось впечатление, что противник подготовляет охват обоих флангов 4-й армии. Замысел противника относительно правого фланга генерал Эверт предполагал парировать конницей князя Туманова и 18-м армейским корпусом. Для парирования охвата на левом фланге армии генерал Эверт приказал Гренадерскому корпусу сосредоточиться в районе Хмель-Олыпанка.
Воздушная разведка обнаружила, что части противника, наступавшие на левом фланге армии, находились утром 17 августа у Орховца и Горжкова. Таким образом неприятель вклинивался между армиями Эверта и Плеве, причем разрыв между армиями становился опасным для 5-й армии тем, что к вечеру 17 августа части 10-го австро-венгерского корпуса армии генерала Данкля обошли правый фланг нашего 25-го армейского корпуса у Избицы и заняли Красностав в его тылу.
19 и 20 августа 14-й корпус перешел из состава 4-й армии в 9-ю. Командующий армией генерал от инфантерии Лечицкий, начальник штаба — генерал-лейтенант Гулевич. 20 августа штаб корпуса перешел в Белжице.
28 августа — переход в наступление. Штаб корпуса в Уржендов. 29 августа штаб корпуса перешел в фольварк Лесник. 30 августа бой корпуса под Иреной. Ночлег штаба — в Ирене.
2 сентября — начало переправы корпуса через реку Сан. 3 сентября — переход штаба корпуса через границу и прибытие в Розвадов. Переход границы доставил нам известное нравственное удовлетворение. Квартиры штабу были отведены в охотничьем замке графа Любомирского. Вся обстановка замка была на месте и в полном порядке. Обедали мы в прекрасной столовой графа, нам прислуживала его прислуга во фраках, и вся посуда и серебро было поданы из стоящего здесь буфета. Впервые мы спали не на своих походных кроватях, а на мягких графских. В таких необыкновенных и приятных условиях мы провели три дня.
Поместившись в замке, командир корпуса предупредил всех чинов управления корпуса и приказал коменданту оповестить всех нижних чинов, чтобы все вещи в замке были целы, как и вообще вся усадьба: заборы не разобраны, ни одно дерево не срублено и т. д.
6 сентября — продолжение движения к реке Вислоке, ночлег штаба корпуса в Кржонтке (в школе). 7 сентября штаб корпуса прибыл в Майдан, 9-го — в Пржиленку.
15 сентября было получено распоряжение штаба армии о прекращении движения к реке Вислоке и следовании к Новой Александрии через Розвадов. Штаб корпуса ночевал в доме ксендза в Тржесувке. 16 сентября штаб корпуса в селе Станы.
17 сентября опять в Розвадове, в замке Любомирского. Со времени нашего пребывания здесь прошло всего лишь десять дней, и уже было замечено отсутствие в замке некоторых вещей!
20 сентября — поездка в автомобиле в Сандомир с командиром корпуса. В этот день у Опатова происходил бой гвардейской стрелковой и 2-й стрелковой бригад под командованием генерала Леша. 21 сентября — продолжение боя под Опатовым. Поездка с командиром корпуса в штаб армии по вызову командующего. Было получено указание, что Сандомир не имеет особенного значения. Ночлег штаба корпуса в селе Залешаны.
22 сентября. Отход 2-й стрелковой бригады генерала Герцога из Сандомира. Моста у Радомысля не было, мост у Брандвицы испорчен.
23 сентября. Около 15 часов началась переправа 14-го корпуса на пароме между двумя остатками моста, построенного ранее корпусным инженером полковником Карповичем, и переезд штаба корпуса в Радомысль (дом ксендза).
24 сентября штаб корпуса прибыл в Ирену.
25 сентября в 6 часов вечера окончилась переправа корпуса через Сан и мост был уничтожен.
30 сентября. Богослужение в поле, под выстрелами.
1 октября. Новая директива: переброска корпуса к Новой Александрии.
5 октября штаб корпуса ночевал в Краснике (третий раз), в офицерском собрании казачьего полка. К большому нашему удивлению в собрании еще уцелело пианино!
6 октября. Продолжение движения к Новой Александрии. Ночлег штаба в Клоднице.
7 октября. Я проехал в автомобиле в Люблин. Целью поездки было мое желание доложить командующему армией о несправедливой оценке моего командира корпуса: все операции, в которых участвовал 14-й корпус,
С моей стороны был некоторый риск, но я считал это своим нравственным долгом, и генерал Лечицкий принял мой доклад благосклонно и даже поблагодарил за него. Несправедливость была в скором времени исправлена. После доклада я переночевал в своей квартире.
8 октября штаб корпуса прибыл в Радошин, а 9-го — в Карчмиску.
10 октября. Штаб прибыл в Ново-Александрию и поместился в здании сельско-хозяйственного института. Из штаба армии прибыл офицер Генерального штаба с директивой командующего армией: «Командир 14-го армейского корпуса генерал от инфантерии Жилинский назначается начальником группы из 14-го и 25-го армейских корпусов. Группе ставится задача отбросить австрийцев к югу от Ново-Александрии.
Немедленно же была произведена рекогносцировка на левом берегу Вислы мной и инспектором артиллерии корпуса генерал-лейтенантом Вартановым. В ночь на 11 октября, по указанию генерала Вартанова на правом берегу Вислы была выставлена «100-орудийная батарея». Мной был составлен план и приказ, одобренный командиром корпуса.
Из Холма приехал владыка Анастасий и отслужил перед зданием института молебен с водосвятием. Богослужение происходило под звук орудийных выстрелов противника, и осколки снарядов залетающие иногда в институтский парк.
До прибытия 14-го корпуса 25-й корпус (генерал-лейтенант Рагоза) вел у Ново-Александрии бой с 5-м австрийским корпусом, который потеснил 25-й корпус к Ивангородской крепости.
С раннего утра 11 октября начался бой, продолжавшийся три дня и окончившийся полным успехом генерала Жилинского. Австрийцы начали отступление.
14 октября. Преследование отступающего противника. Ночлег штаба корпуса в селе Яновице (господский дом Яновец).
16 октября. Продолжение преследования. Штаб корпуса ночевал в селе Данищов (господский двор был разорен, дом стоял пустой).
17 октября. Ночлег штаба в городе Сенно (дом ксендза). В городе старинный костел, построенный в 1540 году.
18 октября. Штаб в Островце, в доме директора завода, с электрическим освещением.
19 октября. Начался бой к югу от Опатова. 20 октября бой продолжался. Взято в плен 68 офицеров, 4.345 нижних чинов, 22 орудия и 19 пулеметов.
21 октября утром приехал в Островец командующий 9-й армией генерал Лечицкий в сопровождении генерал-квартирмейстера штаба армии профессора полковника Головина. Переезд штаба корпуса в Опатов.
23 октября штаб корпуса прибыл в Богорию (дом ксендза). Командир корпуса послал в штаб армии экстренное представление на Высочайшее Имя о награждении орденом св. Георгия 4-й степени начальников дивизий, 18-ой — генерал-лейтенанта Папенгута и 45-й — Свиты Его Величества генерал-майора Николаева, и начальника штаба корпуса генерал-майора Милодановича. В этот же день из штаба армии было получено уведомление о награждении этим орденом командира корпуса, генерала Жилинского.
24 октября штаб корпуса прибыл в Сташов и поместился в доме судьи. Из штаба армии было получено уведомление о том, что представление меня направлено «по команде», (то есть на основании 26-й статьи Статута ордена). Почему это было сделано, для меня стало совершенно ясным, когда я прочел в «Русском Инвалиде» о награждении орденом св. Георгия 4-й степени начальника штаба 9-й армии генерал-лейтенанта Гулевича «за то, что, прибыв к месту боя у Ново-Александрии и быстро ориентировавшись в обстановке, перевел части 14-го армейского корпуса на западный берег Вислы и нанес ими удар в тыл продвинувшимся австрийцам. Положение было не только восстановлено, но успех противника превратился в его поражение» (цитирую приблизительно. См., также биографию генерала Гулевича в «Возрождении» от 18 августа 1935 года ко дню его 50-летия в офицерских чинах).
Рекогносцировка западного берега реки производилась лично мной и генералом Вартановым; план операции был составлен мною и утвержден командиром корпуса. Это и послужило основанием генералу Жилинскому представить меня к высокой награде. Но каким образом командующий армией мог представить меня на Высочайшее Имя, если генерал Гулевич, «быстро ориентировавшись», решил, что такой благоприятный случай упустить нельзя, и все то, что было исполнено мной, он присвоил себе при попустительстве командующего армией генерала Лечицкого.
Как начальник штаба 14-го армейского корпуса, состоявший налицо в Ново-Александрии, категорически утверждаю, что генерал Гулевич не только не прибывал к месту боя, но даже не появлялся в Ново-Александрии, а потому ни «переводить корпус на западный берег Вислы», ни «направлять его удар в тыл австрийцам» не мог!
25 октября штаб корпуса прибыл в Стопницу. Командир корпуса дал в местном ресторане завтрак с шампанским по случаю своего награждения. Ночлег штаба в доме ксендза.
26 октября. Переезд штаба в Чаркавы, которые оказались сожженными. Потом — в Коцину, где пили чай у местного ксендза, а затем — в господский дом Каменну. В ночь на 27 октября было получено приказание остановиться на месте и наблюдать реку Вислу от Гржемыкова до Павлова.
31 октября. Переход штаба корпуса в Дзялошице (дом банкира, электрическое освещение).
1 ноября. Штаб корпуса в Мехове (у нотариуса). Присутствовал на всенощной в местной церкви, где было много нижних чинов. Обратило на себя внимание то, что они усердно молились и ставили много свечей.
2 ноября, воскресенье. Был в церкви на обедне. Посещение с командиром корпуса находившегося в Мехове же командира гвардейского корпуса генерала Безобразова и его начальника штаба, генерал-майора графа Ностица. Здесь, в гвардейском экономическом обществе мы оба приобрели полушубки. Начался бой.
3 ноября. Переезд сперва в Ежевку (школа), а затем в господский двор Поремба-Дзержна. Бой продолжается. С 3 ноября командиру корпуса подчинена 75-я пехотная дивизия.
5 ноября. Падает мокрый снег.
6 ноября. Устройство укрепленной позиции. Легкий мороз.
8 ноября. Прорыв позиции у Длужеца. Переезд штаба корпуса в 22.30 час. в посад Жарновец (дом ксендза). Большой мороз.
9 ноября. Критическое положение 75-й пехотной дивизии. В ночь на 10 ноября смена 45-й дивизии гвардией.
10 ноября. Предположение об отходе — письмо генерала Лечицкого представлено в штаб фронта. Получено сообщение об улучшении положения на севере. Мороз увеличился, резкий ветер.
С 11-го по 13-ое ноября на фронте затишье.
14 ноября. Молебствие в костеле по случаю дня рождения Государыни Императрицы Марии Феодоровны. Удивило пение гимна в костеле!
18 ноября получено распоряжение штаба армии об отходе 14-го корпуса во вторую линию.
20 ноября. Переезд штаба корпуса в Павловиче (господский двор). Вечером получено распоряжение о переходе корпуса в Предборж, в распоряжение Главнокомандующего фронтом.
21 ноября. Переезд штаба корпуса в село Окса (дом князя Радзивилла).
22 ноября штаб корпуса прибыл во Влощаву, где поместился над аптечным складом. Город перегружен тыловыми учреждениями 4-й армии. Вызов в штаб армии исполняющего должность штаб-офицера для поручений Генерального штаба капитана Воскобойникова для ориентировки. Распоряжение о подчинении 14-го корпуса 4-й армии (приказ № 241) и о передвижении его в Опочно.
23 ноября. Прибытие штаба корпуса в Предборж (в темноте). Отмена отхода в Опочно. Идет снег с дождем.
24 ноября штаб корпуса прибыл в посад Жарнов.
25 ноября. Выдвижение 1-й бригады 45-й пехотной дивизии (генерал-майор Розанов) к Петровку в распоряжение генерала Гилленшмидта для поддержки 7-й пехотной дивизии.
27 ноября. Переход штаба в Сулеев (лесной завод).
28 ноября. Переезд штаба в Петроков. Посещение командира 5-го армейского корпуса генерал-лейтенанта Михелиса и его начальника штаба генерал-майора Бенескула. Конница генерала Гилленшмидта расположена западнее Петрокова, на фронте от села Папеже на Колюцин-Цисова Гомулин Опрженжев фольварк Пекары — до правого фланга 3-го Кавказского корпуса.
29 ноября получено распоряжение о смене 1-й бригады 45-й пехотной дивизии 7-й пехотной дивизией. Потери бригады в бою под Петроковым: 177 пехотный Изборский полк — 8 офицеров и 800 нижних чинов, 178 пехотный
Венденский полк —? офицеров и 1.000 нижних чинов.
30 ноября вечером получено приказание об отходе корпуса в район Опочно. Угнетенное настроение вследствие неизвестности причины. 5-й армейский корпус остался на месте. На гвардейский кавалерийский корпус генерала Гилленшмидта возлагалось прикрытие отхода, причем кирасирская дивизия с 1-й бригадой 45-й пехотной дивизии прикрывала отход 14-го корпуса в направлении на Опочно.
Верховный Главнокомандующий на основании совещания с Главнокомандующими фронтами решил отвести 1-ю, 2-ю, 4-ю, 5-ю и 9-ю армии на линию рек Бзуры, Равки и Ниды (директива от 30 ноября).
1 декабря. Переезд штаба корпуса в Сулеев.
2 декабря. Переезд в Опочно (дом директора черепичного завода, отличное помещение, при доме приличный сад). Генерал Гилленшмидт донес, что противник потеснил передовые части конницы, которая отошла за линию железной дороги.
3 декабря в 4 часа дня нами оставлен Петроков. Против нас действовали 25-й, 34-й, 65-й, 67-й и 76-й гонведные полки.
5 декабря вечером получено донесение о занятии противником Иновлодзи и о переправе его на правый берег Пилицы. Сделано распоряжение о выдвижении к северо-востоку, в направлении на Иновлодзь, 18-й пехотной дивизии и 2-й стрелковой бригады с утра 6 декабря.
8 декабря. В ночь с 8 на 9 декабря три батальона 70-го пехотного Ряжского полка переправились на левый берег Пилицы, затем переправился и 69-й пехотный Рязанский полк. Наступление 18-ой пехотной дивизии началось удачно и было занято несколько деревень. Затем немцы выдвинули массу артиллерии и ее огнем наносили нам большие потери. К полудню наступление приостановилось.
11 декабря. В ночь на 12 декабря начался отход частей 18-й пехотной дивизии с левого берега Пилицы.
15 декабря. В ночь на 16-ое начался отход 18-й пехотной дивизии от Иновлодзи.
27 декабря. Командир 14-го армейского корпуса ходатайствовал о неотводе 18-й дивизии от реки Пилицы.
31 декабря. В штаб корпуса доставлена найденная немецкая прокламация, гласящая: «Солдаты и жители Польши! За каждое ружье, выданное германским военным властям, вы получаете 7 рублей наличными. Постарайтесь заработать эту награду! Германские военные власти».
1915-й год.
С 5-го по 20-е января я находился в отпуску в Киеве.
1 февраля было получено распоряжение о смене полков 41-й пехотной дивизии в ночь на 3 февраля.
4 февраля. Уход из 4-й армии 3-го Кавказского корпуса, а также 5-го и 19-го корпусов из армии генерала Чурина во вновь формируемую 12-ю армию.
8 февраля генерал-квартирмейстер 4-й армии генерал-майор Попов назначен начальником штаба 10-й армии на место генерала Будберга (отличного офицера Генерального штаба!). Едва ли удачный выбор… Интересен его странный «циркуляр» начальникам штабов корпусов 4-й армии:
«Расставаясь по воле начальства с родной мне 4-й армией, покорнейше прошу вас принять, доложить командиру корпуса и передать всем доблестным начальникам, гг. офицерам и нижним чинам мой сердечный, горячий привет, пожелания полного успеха в ратном деле и благополучного возвращения домой после победной войны».
12 февраля получено распоряжение штаба фронта о подчинении генералу Эверту всех войск до Вислы в ночь с 12 на 13 февраля.
13 февраля командир корпуса был вызван в штаб армии в город Конек на 14 февраля. Я сопровождал его.
14 февраля. В штабе армии обсуждался вопрос об отходе армии вследствие настойчивого желания командира 16-го корпуса. Все прочие командиры корпусов восстали против этого предложения. Доходило даже до резкостей, Определенного решения не последовало.
15 февраля была получена телеграмма Верховного Главнокомандующего: «Категорически повелеваю вам к неуклонному исполнению: Гроецкую укрепленную позицию не уничтожать; в случае крайней необходимости отойти именно на нее, где упорно держаться».
16 февраля. Телеграмма генерала Эверта о возможности наступления немцев. Приказано исправить дороги в тылу. Запрос о месте заготовки припасов в тылу (Козеницы). Получено сообщение по искровому телеграфу о разгроме трех германских корпусов.
20 февраля. Переброска 70-го пехотного Ряжского полка на левый берег реки Пилицы. 21 февраля были переброшены на левый берег Пилицы 69-й пехотный Рязанский и 187-й пехотный Аварский полки под начальством генерал-лейтенанта Папенгута.
22 февраля. Предложение генерала Эверта перебросить части у Иновлодзи отклонено.
23 февраля к вечеру Рязанский и Аварский полки заняли правый берег ручья восточнее Доманевице. Рязанский полк — влево, у дороги, обсаженной деревьями.
25 февраля. Атака Доманевице и демонстрация у Мысляковца. Генерал Эверт не предоставляет командирам корпусов никакой инициативы и хочет делать все сам, как будто командует батальонами, а не корпусами!
1 марта. Распоряжение о наступлении севернее Пилицы 2 марта.
2 марта. Попытка наступления с демонстрацией у Мысляковца (6 рот).
9 марта получено радостное известие о взятии Перемышля.
10 марта неприятель оставил Доманевице, занятые частями 5-й армии.
18 марта сброшенной с неприятельского аэроплана бомбой убито 6 нижних чинов и десять ранено (один из раненых умер).
24 апреля. В ночь на 24-е получено распоряжение об уходе 45-й пехотной дивизии из состава 14-го корпуса.
27 апреля 45-я дивизия отбыла из 14-го корпуса. Получено распоряжение о перемещении штаба корпуса в Одживол.
28 апреля. Переезд штаба в Одживол, 30-го — в Радзанов, 2 мая — в Стромец, 5 мая — в Радом, 7 мая — в Сенно.
7 мая 2-я бригада 18-й пехотной дивизии с 23-м и 46-м донскими казачьими полками направлена из Сенно в Островец.
8 мая. Переход штаба корпуса в Балтов.
12 мая. Приказание штабу корпуса и 2-й бригаде 18-й пехотной дивизии перейти в Закликов для посадки на железную дорогу.
14 мая. Переезд штаба корпуса в Аннополь.
15 мая. Переезд штаба в Закликов. Непонятно, почему штаб армии, зная о предстоящем передвижении 14-го корпуса, разбросал части войск и учреждения, а затем приказал штабу корпуса собрать их и отправить по назначению. Штаб армии все же задержал корпусный авиационный отряд и 5-й передовой отряд Красного Креста, причем последний был передан в Гренадерский корпус.
16 мая. Переезд штаба корпуса в Розвадов (в третий раз!), теперь уже по новой железной дороге.
17 мая. С 12 часов ночи на 18 мая к корпусу присоединилась 70-я пехотная дивизия.
18 мая. Переезд штаба корпуса (по пескам) в Куржану Малу. Здесь я неожиданно встретился с моим приятелем, начальником 7-й кавалерийской дивизии генерал-лейтенантом Ф. С. Рербергом. Приказ о переходе корпуса в наступление с 3 часов ночи на 19 мая.
19 и 20 мая. Бой. До 10 часов 20 мая корпусом взято в плен: 18-я пехотная див. — 20 офицеров, 1.902 солдат и 6 пулеметов, 70-я пех. дивизия — 12 офицеров, 781 солдат, 4 пулемета и 1 прожектор. Итого 32 офицера, 2.683 солд., 10 пулем. и 1 прожектор.
22 мая. Переезд штаба корпуса в Белины. Верховный Главнокомандующий приказал в ночь на 23 мая приостановить наступление, закрепиться и не уступать занятой территории.
25 и 26 мая. Моя поездка в Люблин.
29 мая прибыл в корпус передовой отряд Красного Креста московских адвокатов.
3 июня вечером штаб корпуса перешел в Гройцы.
4 июня, в 1 час 30 минут дня, получено приказание штаба армии начать отход с позиции в 10 часов вечера. Однако в 7 часов 45 минут последовала отмена. Обозы поэтому сделали свыше 53 верст по крайне тяжелой песчаной дороге. Все обошлось, однако, без путаницы благодаря инертности противника. Начальство (большие штабы) забывает, что корпуса в армии — не роты в батальоне (скомандовал: «Кругом марш!»«и все пошло в указанном направлении).
11 июня, в 12 часов ночи на 12-е, переход армии в состав Северо-Западного фронта.
15 июня. В 3.30 часов дня получено распоряжение об отправлении 18-й пехотной дивизии на позицию у села Кржемень, а 70-й дивизии быть в резерве командующего армией в Щебришине, куда прибыть к вечеру 16 июня. Штаб корпуса выехал в 9 часов вечера в село Грудки, куда прибыл в час ночи.
16 июня. В 13.15 часов распоряжение о передвижении всего корпуса в район Избицы, в резерв командующего армией. Штаб корпуса выехал в 8 часов вечера в господский двор близ Жолкевки.
Отличный приказ генерала Алексеева: есть идея, все ясно и понятно. Указания же штаба армии относительно тыловых учреждений запаздывают на сутки, и потому эти учреждения приходится направлять наугад!
17 июня. Выезд штаба корпуса в 10 часов утра в Сургов (через Красностав). Прибытие около 12 часов дня. Отъезд старшего адъютанта капитана Лобанова с денщиками личного состава в Люблин (через Любартов) для упаковки и отсылки в Киев вещей командира корпуса и чинов штаба (той большей части вещей, которую нельзя было вывезти с объявлением мобилизации по недостатку вагонов).
18 июня. В час дня получено приказание: корпусу отдыхать «в лесах и рощах» (!). В 4 часа дня второе приказание: наступать на фронте, примерно, Русские Пески — Ситно, то есть в затылок 3-му Кавказскому и 24-му корпусам. По докладе об этом командира корпуса приказание изменено: сейчас же отвести корпус назад! На это испрошено разрешение оставить все части корпуса на месте до утра 19 июня.
19 июня. Наступление 14-го корпуса на фронте Высокое — Ситно. Правее наступала 21-я пехотная дивизия 3-го Кавказского корпуса, отброшенная ночью противником назад, а между 18-й и 70-й дивизиями 14-го корпуса попали остатки 52-й пехотной дивизии 3-го Кавказского корпуса, всего 1.500-2.000 штыков. Следовало сразу дать 14-му корпусу особый участок, сократив фронты соседей, пока они были еще боеспособны, а не направлять 14-й корпус в затылок 3-ому Кавказскому, когда он и 24-й корпус были доведены до отчаянного состояния, и тем давать противнику возможность бить наши войска по частям.
Наступление 14-го корпуса было встречено наступлением германцев (22-й корпус и 1-я гвардейская дивизия) и выдохлось. Наши потери:
Дивизия Офицеров
Убито Ранено Контужено
18 – 22 –
70-я 3 1 5
Всего | 3 | 23 | 5 |
Нижних | чинов | ||
Убито | Ранено | Без вести проп. | |
397 | 1.409 | ||
43 | 307 | 30 |
440 1.716 30
Примечание: не вынесено раненых — 60 человек.
21 июня. Переезд штаба корпуса в Крупе.
22 июня. В корпус прибыл бронированный пушечный автомобиль. Из Люблина возвратился капитан Лобанов с денщиками.
5 июля. Переезд штаба корпуса в посад Реиовец, временно, до установления связи. Получено приказание штаба армии: корпусу занять линию: тригонометрический пункт 114.7 — Сургов — Березина — Красничин — Древники. Затем, после 22 часов, новое приказание: занять вторую линию позиции: тригонометрический пункт 107.6 — Браварувка Бараки — тригонометрический пункт 109.4 (исключительно). Отход нужно было начать уже в 24 часа (ночь на 6 июля). К вечеру бой закончился большими потерями в 70-м и 72-м полках. Штаб корпуса был под огнем тяжелой артиллерии противника, которая стреляла по тракторному дивизиону.
6 июля. Переезд штаба корпуса в Седлец (через Холм).
9 июля. Предполагался малый отход корпуса. Потом было получено приказание перейти в наступление в час ночи на 10 июля. Это нельзя было выполнить, так как приказание было получено только в 10 часов вечера (предварительное совещание было в 8 часов вечера), а между тем 3-й Кавказский корпус был еще далеко сзади. Была произведена частичная атака 9-м и 2-м Сибирским корпусами, и им пришлось отойти.
10 июля. Наступление 24-го корпуса днем не клеилось. Решено было начать его с наступлением сумерек. Гвардейский корпус бездействовал, так как ему не дали определенной задачи (наступать или оставаться на месте). Вообще приказ был очень странным! В ночь на 11 июля наступление было отменено.
13 июля. Приказ о смене правого фланга армии 3-им Кавказским корпусом, а правого фланга 14-го корпуса — гвардейским корпусом в ночь на 14 июля.
14 июля. Переход в наступление на фронте: Гминное управление Городыско — высота 116 — западная часть Майдана Островского закончился успехом. Трофеи: пленных 9 офицеров и 368 нижних чинов (из них 82 германца).
17 июля. С 2 часов ночи отход 14-го корпуса к Холму. Штаб корпуса прибыл в Холм. Я отправился в собор — хотел приложиться к чудотворной иконе Божией Матери. В соборе владыка Анастасий приступал в это время к укладке иконы в ящик для отправки внутрь России. Я последний к ней приложился.
После окончания укупорки иконы владыка Анастасий предложил мне выйти с ним на балкон его апартаментов, откуда открывался прекрасный вид с высоты, на которой стоял собор, на пологий скат, по которому отступали наши войска и наступали, ведя бой, австрийцы. Название города — «Холм» — вполне отвечает его действительному положению.
У выхода из собора меня встретил писарь штаба корпуса и доложил, что меня ищут, так как получена срочная телеграмма Главного Штаба с требованием немедленного ответа. Как я ни старался отгадать причину такой спешки, оказался все же далек от истины: оказалось, что мне предлагается должность начальника 5-й Сибирской стрелковой дивизии. Хоть я и был представлен в кандидаты на такую должность, но, пробыв в чине генерал-майора всего 2 года и 1 1/2 месяца, никак не ожидал столь раннего назначения., Затем, я так сроднился с командиром корпуса и со штабом, что мне было тяжело с ними расставаться. Но, конечно, я изъявил свое согласие, и препятствий к этому ни у командира корпуса, ни у командующего армией не было.
Я просил командира корпуса разрешить мне поездку в Киев на 2 дня, что вызывалось и желанием свидания с семьей и главным образом необходимостью приобрести защитное обмундирование, необходимое для несения службы в строю.
В ночь с 18 на 19 июля штаб корпуса перешел в Савин, в ночь с 20 на 21 — в Мацошин. Затем, я уехал в Киев и вернулся 25 июля.
26 июля было получено уведомление о допуске меня к командованию 5-й Сибирской стрелковой дивизией.
27 июля. Прощальный обед мне в штабе корпуса. Перед обедом представился командиру корпуса командующий казачьей дивизией генерал П. Н. Краснов, который во время обеда сказал хорошую речь.
29 июля. Назначение 14-го корпуса в резерв армии и переезд штаба во Влодаву — посад Орховок. Представление мое командиру 2-го Сибирского корпуса генералу от инфантерии Радко-Димитриеву.
30 июля. Напутственный молебен в штабе корпуса и прощальный обед мне в 38-м передовом отряде Красного Креста. В 5 часов дня — отъезд к месту моего нового назначения, в Оссову (около 15 верст южнее Влодавы).
Е. А. Милоданович
_______
ВОЕННАЯ БЫЛЬ
Вступая в двадцать первый год издания журнала «ВОЕННАЯ БЫЛЬ», Редактор шлет сердечный привет и благодарности всем тем кто, так или иначе, помогал ему в его трудной военно-исторической работе. Тремстам сотрудникам, бескорыстно и жертвенно отдававшим свой немалый труд и тем создававшим журнал, представителям в разных странах, помогавших ему обеспечивать материальный успех и бесперебойный выход журнала, всем дорогим подписчикам и читателям, у которых всегда находилось для него доброе и ободряющее слово, верному сотруднику, помощнику редактора, так блестяще выполняющему всю, как будто бы и незаметную черновую работу по подготовке каждого номера, каждой статьи.
Низкий поклон всем от редактора и от всего военно-исторического дела в эмиграции…
Алексей ГЕРИНГ
Betwinnnner.com Бетвинер рабочее зеркало betwinner зеркало рабочее betwinnnner.com. betwinnnner.com |
Похожие статьи:
- К справке М. Бугураева «первый Георгиевский кавалер войны 1914-1917 гг.» – Вл. Бастунов
- 13-я и 34-я пехотные дивизии. – И. Н. Горяйнов
- 13-й пехотный Белозерский Генерал-фельдмаршала кн. Волконского полк в гражданскую войну. – И. Горяйнов
- Лагерный сбор 1907 года (Из писем М.В. Алексеева)
- ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ (№113)
- На Двине в 1915-1917 гг. (Окончание) – В. Е. Милоданович
- Письма в Редакцию (№114)
- 3НАМЕНА КАДЕТСКИХ КОРПУСОВ
- На Двине в 1915-1917 гг. (№120). – Е. А. Милоданович