Прочтя статью В. Милодановича «Прием лошадей в мобилизацию 1914 года», можно подумать, что повсюду тогда была неразбериха и плохая организация при проведении мобилизации. На самом деле было вовсе не так. Впрочем возможно, что ввиду особенной спешки в пограничных районах и было нечто подобное описанному В. Милодановичем, однако в глубине России мобилизация проходила образцово. Я сам был очевидцем порядка приема коней в те же дни, но в Старом Петергофе.
Хотя я был тогда еще гимназером и вовсе не мог предполагать, что через год сам буду кавалеристом, но меня уже тогда тянуло к коням, и я отправился на Бабьегонское поле, где происходила приемка коней. Я честно проторчал там все время приемки, будто был непременным членом комиссии, — и вот мои наблюдения, отличные от описанных В. Милодановичем.
Но сперва должен заметить, что приемке было подвергнуто, примерно, до двух тысяч коней. Кто был председателем приемочной комиссии — не помню или, может, забыл, но состав комиссии еще свеж в памяти: главную роль здесь играл ротмистр гвардейской кавалерии, фактически решавший о приеме или неприеме, о квалификации и назначении коня; еще один кавалерийский офицер, в этот день призванный из запаса и сразу назначенный в приемочную комиссию; затем ветеринарный врач и помощник воинского начальника, да еще какие-то шпаки, один из которых, кажется, из местного казначейства.
Порядок проводки коней был образцовый, велся журнал приемки с регистрацией экстерьера, возраста, состояния ковки, разряда годности и назначения. Разряд и назначение и определяли стоимость коня. И вот вспоминаю эпизод из этой приемки, эпизод бесподобный, неслыханный, неповторимый. Подводят статного рыжего с лысиной коня, быстро, под диктовку ротмистра записывают экстерьер коня, осматривают зубы и определяют его возраст: семь лет, признают годным и, конечно, назначают в кавалерию. Но к столу подходит миловидная дама, в руке которой платок, утирающий еще свежие слезы, и вступает в пререкания с комиссией, утверждая, что коню тринадцать, а не семь, лет. Два офицера и ветеринарный врач снова обстоятельно осматривают зубы рыжего коня и снова определяют: «Семь лет!». Дама продолжая спорить, вдруг что-то вспоминает и достает из сумки аттестат ее коня, действительно, ему тринадцать лет. Знатоки коней — оба кавалерийские офицеры и ветеринарный врач, — пожимая плечами, говорят о возможной ошибке в аттестате. Дама, чувствуя, что придется бросить в игру последнюю карту, признается, что она распорядилась несколько лет тому назад вставить коню искусственные зубы. Заявление милой дамы вызвало удивление, перешедшее в фурор. Конь тем не менее был принят и назначен в кавалерию. Дама, в последний раз оглаживая своего любимца, просит ротмистра назначить коня к заботливому солдату.
Вспомнился этот эпизод и припомнилось, что вся дальнейшая приемка прошла в бодром настроении и без каких-либо заминок.
Лет двадцать спустя мне приходилось неоднократно быть мобилизованным в качестве председателя поверочной комиссии конского состава того или иного района гор. Москвы. Меня в военном комиссариате, видимо, считали большим специалистом, имеющим, помимо строевой службы офицера императорской кавалерии, еще опыт службы в конском запасе. Правда, в последнем я прослужил несколько более полугода, но за этот срок через мои руки прошло более десяти тысяч коней. На приемке и сдаче коней я, что называется, «съел собаку». На работу по поверке конского состава меня призывали обычно в летнее время, освобождая, разумеется, на эти три недели от службы инженера. Я относился к этой мобилизации меня более чем положительно: все время на воздухе в лучшие летние месяцы, в то время как коллеги инженеры дышат в это время отработанным цеховым воздухом, когда в цехе мелькают машины и люди, когда снаружи так привлекательно.
Да и общение с конями приносило удовлетворение — я всегда говорил, что конь благороднее человека, человек может опустится до свинского состояния, конь же этого себе не позволит.
В производстве поверки конского состава я невольно чувствовал себя хозяином положения, — все руководители предприятий и учреждений, располагавших конским составом, с почтением принимали и с радостью, что все обошлось благополучно, провожали. Впрочем, иногда приходилось распекать и даже заносить в акты или состояние «не в теле» коней, или небрежную их ковку.
Но что важно подчеркнуть, поверка конского состава производилась периодически и ее организация ( в данном случае в Советском Союзе), была если не безупречной, то все же хорошей. Предприятия и учреждения, владевшие конским составом, предупреждались за пару дней о сроке и часе поверки, и кони таким образом в этот день не отправлялись на работу. Выводка коней производилась по традиционному военному порядку. Ведомости конского состава сверялись с наличием, т. е. производилась сверка записей журнала предприятия с фактическим экстерьером и состоянием каждого коня. Если обнаруживались какие-либо несоответствия, они отмечались актом.
Помимо поверки конского состава, комиссии вменялось в обязанность и давалось право проверять также содержание конюшен, количественный и качественный фуражный рацион, а также наличие и состояние подвижного состава (повозочного), Плохое состояние того или иного отмечалось соответствующим актом. Таким образом, периодические проверки принуждали учреждения и предприятия содержать коня в хороших условиях, ибо военкомат мог поставить вопрос о снятии с работы нерадивого руководителя.
Из изложенного мною видно, что у нас на родине военные учреждения не выпускали из-под своего контроля наличие конского состава и, что важно отметить, велось это военным ведомством, как мне говорил военный комиссар (по-прежнему — воинский начальник), исходя из прежних традиций и положений, разработанных Главным Штабом Императорской России. Разумеется, отсутствие частного сектора в советских условиях облегчает в этом смысле задачу военного ведомства.
Последние дни трехнедельной работы по поверке конского состава проходили в составлении общего отчета и общего акта, характеризующих состояние конского состава в данном районе гор. Москвы. Отчет и вся документация сдавалась военному комиссару. Приходилось снова переключаться на инженерную работу.
М. Залевский
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading ...Похожие статьи:
- Конская мобилизация в 1915 г. – Д. Харьков
- Прием лошадей в мобилизацию 1914 года. – В. Милоданович
- Смотры в Чугуеве 1900-1904 гг. – Г.Т.
- Мелочи, сюрпризы и курьезы походной и боевой жизни (№117). – В. Цимбалюк
- О конной артиллерии в Российской армии. – К.В. Киселевский
- Лейб-казак «Комблофф». – Евгений Молло
- Книгоиздательство «Военный Вестник». – Б. М. Кузнецов
- Мелочи, сюрпризы и курьезы походной и боевой жизни (№115). – В. Цимбалюк
- Обзор военной печати (Полк. М.Н. Левитов «Корниловский Ударный полк» — материалы для истории Корниловского ударного полка. Париж, 1974 г.) – К.П.
Loading ...