ВОЕННАЯ БЫЛЬ

(К столетию со дня основания).

Высочайший па­рад, прошедший 6 августа 1914 года в Кремле (см. «Воен­ную Быль» № 41), оставил восторжен­ное впечатление у всех наших юнке­ров и до конца сво­их дней нельзя за­быть светлый образ Государя, нашего Шефа Цесаревича и всей Царской се­мьи.

Приказ Госуда­ря о сокращении нашего курса до 4-х месяцев вызвал у нас еще больший побь­ем духа и усилил желание своим усерди­ем оправдать милость к нам Государя и быть достойнейшими офицерами нашей Император­ской Русской Армии.

С еще большей энергией мы отдались сво­им занятиям, день наш начинался в 6 часов утра, поднимала нас обычно труба горниста и крик дневального «Вставайте, господа!» и ред­ко кто не вскакивал сразу. Минут 15-20 шло на умывание, чистку сапог, пуговиц, пряжки на поясе, затем — быстрое одевание и станови­лись для осмотра отделенным командиром. По­сле, училище обычно шло на прогулку и через полчаса возвращалось к утреннему чаю с бул­кой и маслом, затем лекции до 12 часов дня, а после плотного завтрака до 4 часов про­исходили строевые занятия, — гимнастика, строевой и полевой уставы и пр. После обеда мы имели отдых до 10 часов вечера с переры­вом на восьмичасовой чай. Как правило весь вечер у нас был занят подготовкой к лекциям, а перед репетициями засиживались и до 12 но­чи.

Самый интересный для нас предмет был тактика, лектор был прекрасный и его час нам всегда казался очень коротким, но и осталь­ные предметы слушались с неослабным внима­нием, ибо все для нас было ново и полезно для ожидавшего нас фронта. Стрелковое дело у нас было поставлено блестяще, это была традиция Алексеевского военного училища. Каждый наш юнкер должен был стрелять лучше всех и дей­ствительно наше училище в мирное время ча­сто получало за стрельбу призы в Московском военном округе.

Наш курсовой офицер гвардии капитан Г. Р. Ткачук, георгиевский кавалер японской вой­ны, старался передать нам весь свой боевой опыт и все последующие достижения в военном деле. Полевой устав не столько теоретически, сколько практически мы проходили под руко­водством этого выдающегося офицера. Он был строг и неумолим в своих требованиях, но мы его ценили за прекрасное преподавание, спра­ведливость и заботу о нас, хотя ругал он нас часто и считал, что за такой короткий срок, как в четыре месяца, трудно из «шпака» сде­лать офицера.

Дальнейшее показало, что он немного ошибся в своем мнении, — многие из нашего выпуска сделались георгиевскими кавалерами, еще больше пало смертью храбрых в борьбе с врагами нашей родины, а к концу уже 1915 го­да, некоторые, оставшиеся в живых, получали в командование даже батальоны.

В конце августа прошли у нас планшетные съемки, а в начале сентября мы в составе 4-х полурот младшего курса, отправились поход­ным порядком, с полной выкладкой, в летний лагерь училища на Ходынском поле для про­хождения стрельбы по разным мишеням. Этот поход, кажется в 16 верст, был первым хоро­шим упражнением и испытанием для будущих пехотинцев. Шли мы с песнями или под бара­банный бой, некоторые с непривычки устава­ли, но интерес к этому походу был очень велик и усталость не помешала нам стройно дойти до лагеря. Вот только спать в холодных бараках было не совсем приятно, ночи в сентябре были уже прохладные. Но на утро усиленной гим­настикой и горячим чаем все это было поправ­лено и мы двинулись на полигон. Пальцы рук от холодной винтовки стали быстро замерзать и перед стрельбой мы старательно их растира­ли, чтобы придать им эластичность.

Стрельба была по неподвижным и движу­щимся мишеням и по внезапно появляющимся, изображавшим перебежку пехоты или неожи­данно атакующую нас кавалерию. Как всегда, наша рота Его Высочества шла по стрельбе первой, редко кто из нас не попадал все 5 пуль, почти также хороши стреляли и другие роты и мы, несмотря на очень и очень короткую под­готовку, не уронили старые традиции учили­ща. Обратный путь в свое родное Лефортово был уже легче, а главное нас радовали успехи по стрельбе.

В это время, в конце сентября, наше учили­ще начало прием новой группы молодежи, съехавшейся со всех концов России в Москву, но помещение для них еще не было свободно, мы могли переехать в помещение старшего курса только после их производства в подпо­ручики 1-го октября, поэтому нам, закончив­шим младший курс, было предложено поехать в отпуск на 5 дней, дабы освободить помещение для молодых юнкеров, чем мы, конечно, с ра­достью и воспользовались. Перед отъездом я взял у нашего дядьки-каптенармуса на прокат мундир на белой подкладке (такие мундиры не разрешалось, конечно, нам носить, но у своих родных и знакомых неофициально было воз­можно).

Моя поездка домой в Казань прошла, как чудный сон, — встреча с родителями, братья­ми и любимой девушкой была лучшим подар­ком. Меня едва узнали в ловко-сидящей фор­ме и с юнкерской военной выправкой, так бы­стро привитой в училище. Талия была затяну­та до предела, шинель, как говорилось, наде­валась с мылом и без единой складочки. Все мои родные и близкие были рады за меня и горды мною, а я сам больше всех. Дома я успел пробыть около двух суток и возвращался в училище уже юнкером старшего курса.

С неослабной энергией вновь мы приступи­ли к своим занятиям, внешне как будто стало немного свободнее, можно было спать лишних 15 минут, но времени свободного стало еще меньше. Первоначально 2-летний курс был со­кращен на 8 месяцев, а потом эту же програм­му уложили в 4 месяца.

В конце ноября, после сдачи всех репети­ций, был разбор вакансий. Еще задолго до производства было известно, что нам будет да­но 48 вакансий в Действующую Армию. По­пасть туда прямо из училища было мечтой многих и мы все старались получить лучшие отметки, чтобы иметь преимущество в получе­нии этих желанных вакансий. Наш фельдфе­бель Радушнов, старший портупей-юнкер Ка­менев, два моих приятеля, Николай Иконни­ков, Тихонов, я и еще не менее 10 человек на­шей роты попали в число этих счастливцев.

Наконец настал желанный момент, — 1-го декабря, около 9 часов утра, мы последний раз были построены в манеже и генерал Хамин, всеми нами любимый Начальник училища, объ­явил Высочайший приказ Государя о произ­водстве нас в прапорщики. Генерал Хамин, по­здравляя нас с производством в офицеры, ска­зал нам сердечное напутственное слово и вы­разил полную уверенность, что Алексеевцы че­стно исполнят свой долг перед Государем и ро­диной в тяжкую годину войны.

После этого радостного и незабываемого мо­мента в нашей жизни мы отправились срочно переодеваться в свое новое офицерское обмун­дирование и быстро выяснив сколько каждому из нас полагается поверстного срока, то есть через сколько дней мы обязаны явиться к ме­сту назначения, в большинстве успели съездить к родителям показаться им уже офицерами, получить их благословение и отправиться на фронт.

Большинство нашей группы попало в 13-ый и 15-ый армейские корпуса, я и более десятка наших Алексеевцев зачислены были в 4-ый Копорский полк, стоящий около города Либавы на охране побережья, а не на фронте, поэтому мы, в числе 11 человек, просили нас откоман­дировать на действительный фронт. Вскоре просьба наша была уважена и нас перевели в 269-ый Новоржевский полк (второочередной полк, выделенный 93-м Иркутским пехотным полком), стоявший в то время в Восточной Пруссии перед городом Тильзитом.

В этом полку и протекла моя боевая служба в 1-ую Мировую войну.

В Алексеевское родное училище я снова по­пал в 1916 году, во время проезда через Моск­ву. Конечно, я пошел прямо к капитану Ткачуку, ставшему с 1-го декабря 1914 года команди­ром новой 5-ой роты. Встреча была самая сер­дечная и он повел меня в нашу 1-ую роту, где прошла моя короткая юнкерская жизнь, остав­шаяся навсегда светлым воспоминанием. Так приятно было войти в свое родное училище и свою роту, всю ее обойти, поговорить с моло­дыми юнкерами и вспомнить с капитаном Ткачуком о прошлых, уже далеких днях моего пребывания в роте и как он нас учил и рутал и помогал сделаться достойными офицерами нашей Императорской Русской Армии.

Это была моя последняя встреча с моим до­рогим и строгим учителем и родным Алексеевским военным училищем.

В. Федуленко.

Голосовать

(Не оценивали)

 Loading ...

Похожие статьи:

• Письма в Редакцию. (№111)
• Рота Его Высочества Морского Наследника Цесаревича кадетского корпуса. – Б. А. Щепинский
• К 150-летию основания Николаевской Инженерной Академии и училища. – П. В. Шиловский и С. В. Широков
• Воспоминания юнкера Алексеевца. – П. В. Пашков
• Чугуевское Военное Училище (Окончание). – В. Альмендингер
• Учебное судно «Великая Княгиня Ксения Александровна». – Г.А. Усаров
• Обзор военной печати (№109)
• «Щипонос». – П.В. Шиловский
• ВОСПОМИНАНИЯ ВОСПИТАТЕЛЯ О ПЕРВОМ КАДЕТСКОМ КОРПУСЕ – Н.ДОННЕР